ее обидеть, поэтому решил по возможности уйти от разговора… домой.
– Лен, давай не сейчас. Тут вон учителя…
– Когда?
– Ну, я тебе позвоню, и поговорим.
День, другой, неделю, больше прождала она звонка… А Сережа так и не объявился.
Жизнь его кардинально изменилась, и он не нашел возможности объясниться с подругой.
Беззаботному детству Александрова старшего настал конец после выпускной пирушки. Василий очнулся на следующий после праздника день в квартире у одного из своих одноклассников и обнаружил на просторной кухне самых выносливых, отмечающих наступление взрослой жизни еще с прошлой ночи. В распахнутом окне, на залитом солнцем подоконнике сидели и хихикали девчонки, сжимая в кулачках электронные сигареты. Другие, расположившись на высоких стульях, в выданных им однокашником футболках, едва прикрывающих трусы, обсуждали, как Вальке из параллельного класса родители разрешили быть лесбиянкой, потому что тогда она не принесет незапланированных внуков.
– Ну согласитесь, друзья, бедность в наши дни – это порок, признак отсутствия целей, результат неправильного мышления и неполноценности. Мы такими уже не будем. И скоро не нужно будет работать. Низшая ступень развития – примитивный труд, который сделал из обезьяны человека, – исчезнет за ненадобностью, – на голове теперь уже у бывшего одноклассника был повязан галстук, и он вызывал поток философских мыслей, а рубашка прикрывала стан одной из девиц. На столе разыгрывалась партия алкогольных шашек.
– Ты о чем? – спросил Вася. Он нашел на заваленном остатками вчерашнего пиршества столе промокшую пачку сигарет и прикурил.
– Мы скоро эволюционируем в сверхлюдей…
– Ну-ну, с тем, как я вчера блевал, так точно. Новая сверхспособность…
Вася сел на стул рядом с другом, приобнял, дал ему перетянуться сигареткой, сделал ход за него, специально проиграл и выпил.
Чудом волшебным – удивительной способностью переносить невообразимые химические перегрузки и выводить алкоголь в кратчайшие сроки – обладает организм юных мужчин. Василий являлся подтверждением этого факта и приготовился было кутить дальше, но его отвлекло сияние экрана смартфона.
– Свет мой, мамочка, как ты?.. Я у Лехи. Ноу проблем, скоро буду.
– Так, котаны, я пошел, на связи! Где мой шмот?
Под прощальные выкрики он откопал в сваленных на диван выпускных платьях свой пиджак и покинул квартиру. На связь они с друзьями больше не вышли. В тот день Василий вернулся домой, проспался, а на следующее утро оказалось, что он не просто Василий Сергеевич Александров, а плоть от плоти солнца русской поэзии. Минин лично приехал сообщить эту новость братьям. Долго говорил о долге, предназначении и патриотизме.
Он обрисовывал умопомрачительные карьерные перспективы.
