облегчить страдания родителей погибшей девочки. За то, что до сих пор не нащупал верный след. И Амброуз ничем не мог ему помочь. Не было таких слов, которые развеяли бы грусть и тоску Паттерсона.
– И не говорите, – откликнулся он и умолк, давая Паттерсону возможность прийти в себя. – Что еще сказал патологоанатом?
– Что увечья в области гениталий скорее всего нанесены рукой непрофессионала. Преступник орудовал очень острым и длинным ножом. Никакой экзотики – вполне вероятно, обычный нож для разделки мяса. Он вставил ей нож во влагалище и провернул, – не скрывая отвращения, произнес Паттерсон. – Док предполагает, что он пытался вырезать все – и вагину, и уретру, и шейку матки. Но ему не хватило сноровки.
– Значит, скорее всего, наш подозреваемый не имеет познаний в медицине, – сказал, как всегда спокойный и хладнокровный, Амброуз. Но под маской невозмутимости уже начал глухо рокотать медленно закипающий гнев, та самая ярость, что накрывала его еще подростком, когда все вокруг считали, что раз он черный и накачанный, то наверняка мечтает с кем-нибудь подраться. А он понимал, что тот факт, что он черный и накачанный, всегда будет против него, и в конце концов он окажется виноватым. Так что разумнее подавить в себе гнев, чем страдать потом из-за того, что кому-то, включая родителей и учителей, захотелось самоутвердиться. Потому Амброуз и записался в секцию бокса, чтобы контролировать свой гнев и научиться удерживать его в рамках ринга. Тренеры в один голос утверждали, что из Амброуза выйдет отличный профессиональный боксер, но ему не настолько нравилось избивать людей, чтобы зарабатывать этим себе на жизнь.
– Док сказал, что этого ублюдка он бы даже к разделке индюшки не допустил, – вздохнул Паттерсон.
– Признаки сексуального насилия есть? – Амброуз включил поворотник и свернул на улицу, где жили Мейдменты. Он знал, что Паттерсон до дрожи обожает свою дочь Лили. И, если выяснится, что убийца еще и изнасиловал бедную Дженнифер, то охота на него будет особенно безжалостной и беспощадной.
– Сложно сказать. Но анальное отверстие не повреждено, да и следов спермы во рту или в горле тоже нет. Если повезет, может, найдут сперму в образцах, которые отправили в лабораторию, но я бы на это не рассчитывал.
Автомобиль затормозил. При их появлении толпа журналистов, толпившихся возле дома, заметно оживилась.
– Ну, приехали, – пробормотал Паттерсон. – Чертовы твари. Ни пользы от них, ни… – Паттерсон вышел из машины и принялся прокладывать себе путь к двери. – Никаких комментариев, – говорил он, пробираясь сквозь толпу.
– Имейте совесть, – посоветовал журналистам Амброуз, расставив руки в стороны, чтобы они не подходили ближе. – Давайте вы не будете заставлять меня тратить даром драгоценное время и вызывать сюда подмогу, чтобы вас увели подальше. Лучше уж отойдите сами, а мы пообещаем, что, как только сможем, сразу же проведем пресс-конференцию. Договорились?
