ЦК КПСС стал Михаил Горбачев. Или, может быть, дело в том, что в 1989 году свою книгу откровенных воспоминаний выпустила Марина Влади?
Почему, наконец, в новиковской биографии ни слова не сказано о вере в Бога человека, написавшего:
Мне меньше полувека – сорок с лишним,
Я жив, двенадцать лет тобой и господом храним.
Мне есть что спеть, представ перед всевышним,
Мне есть чем оправдаться перед ним.
Возможно, отстраненно-аморфная почти до неприличия интроспективность не позволяет так глубоко заглядывать во внутренний мир героя… Точнее – не позволяет придумывать-выдумывать за него его внутреннюю жизнь до такой степени откровенно.
Какие ориентиры-маяки оставил Новиков для скудеющей армии «высоцковедов»? И не только для них. Сплошной «словесно-экспрессивный» компиляж!
«Ты читаешь эту книгу и понимаешь ее пошлость. Ты понимаешь, что в ней кастрировано самое главное». Это сказал о книге Владимира Новикова «Высоцкий» российский философ Борис Межуев.
Пошлость? Не слишком ли радикально? А что это за ГЛАВНОЕ?
Оказывается, вот что: «он представлял собой неофициальную и в этом смысле оппозиционную, безусловную альтернативу культуре советского анекдота».
Несколько странное сопоставление… Альтернативу культуре анекдота? Усложненно-путанно как-то получается у Межуева… А в чем она, эта «культура советского анекдота»? В том, что анекдот занимал вполне определенное место в жизни советских людей? И был частью всеобщей народной культуры? Пусть и неофициальной, уличной. Или это сказано с издевкой? И нужно саму «культуру» советского анекдота понимать-принимать как пошлость?
Но вот вопрос – почему, слушая многие песни Высоцкого, люди смеялись, смеются? Ответ кажется до наивности простым – потому что смешно. Правильно! Над анекдотом люди тоже смеются как раз по тому же поводу. Природа смеха разная? А что тут разного? Выбор-то небольшой – или юмор, или сатира. И то, и другое Высоцкому свойственны. Правда, смех от юмора – веселый. От сатиры порой скулы сводит…
По мне – существенная часть песенного творчества Высоцкого тематически-стилистически вполне себе адекватна анекдоту. Для того советского времени так, скорее всего, и происходило. Не противопоставлена ему, то есть не является ему, анекдоту, альтернативой, но и не идет с ним в ногу. Песни Высоцкого – это прежде всего остроумные, часто с драматической основой, авторские истории. Не всегда, конечно, с анекдотическим ходом, концом. Да, в этих растянутых по времени (в отличие от устных анекдотов, разумеется), певческих историях слышалось-чувствовалось не только смешливое-плутовское начало. Там звучали еще и гротесковые нотки с острой социальной направленностью, часто в сочетании с трагикомической тональностью. Причем с годами серьезно-драматического наполнения в стихах, песнях-балладах проявлялось все больше и больше.
«Он был прекрасным мелодистом, но сильнее
