Овсянников, – ты офигела, мать.
– Это ещё почему?
– Потому что то, что Вадим Самойлов любит Алёну Винокурову известно всему округу. И только лучезарной принцессе в погонах Алене Дмитриевне сие неизвестно. Он сколько лет за тобой бегает, звезда моя? А ты все нос воротишь.
– И ничего я не ворочу, просто не люблю, когда на меня давят.
– Ален, а если серьезно, ты зачем отмазки тулишь? На тебя никто не давит, не придумывай, тебе не 18 лет, чтобы не понимать, что любые отношения должны развиваться. Или не развиваться. Если не хочешь, раз и навсегда скажи мужику «нет».
– Ну, а если хочу? – не хотя произнесла я.
– Тогда прижми свой зад и заканчивай выпендриваться. Даже у самых терпеливых рано или поздно заканчивается терпение.
– И откуда ты такой умный? – улыбнулась я.
– Так одиннадцать лет брака, мать. Это тебе не пивка попить.
– В общем, ты считаешь, что я не права? – подвела я итог.
– Я ничего не считаю, Ален. Жизнь твоя, мужик твой, отношения твои. В крайнем случае, заведёшь собаку, назовёшь ее Вадиком, а товарищ генерал будет с ним на охоту ходить. Для пущего шарма, пусть это будет…Ну такая, знаешь, трясется вся, недоразумение с глазами?
– Да ну тебя, – улыбнулась я.
– Ну, так ну. Ладно, давай, рассказывай, что по потерпевшей?
– Да что по потерпевшей, голяк полный…
– Понятно, – вздохнул майор Овсянников, когда я окончила своё повествование, – ночь глухая, камер нет, замаемся личность устанавливать. Где-то возле рынка шмальнул свою Гульчатай, да отвёз подальше.
– Я тоже думаю, что это был мужчина.
– А кто ещё? – очень удивился Паша.
Я улыбнулась и покачала головой. На заре моей работы, моим первым трупом был мужчина с пулевым ранением в голову, характерным для работы киллера в лихие девяностые. Мужчина был преуспевающим бизнесменом, красавица жена рыдала у нас в отделе и до, и после похорон. И только я обратила внимание на свежий маникюр вдовицы, который никак не вязался с ее состоянием «здесь помню, здесь не помню, ибо я почти помешалась от горя». Начала копать, тут и выяснилось, что вдова в недалекой юности была кмс по стендовой стрельбе. Алиби ее, при детальном рассмотрении, критики не выдерживало. И вместо войны конкурентов, оказалось, что бывает так, что женщине муж надоел. Вот она, как выразился Пашка, и шмальнула любимого мужа с крыши соседнего с офисом погибшего мужчины здания, в котором располагался фитнес-клуб, куда ходила заниматься женщина. Когда ее уводили, после предъявленного обвинения, она обернулась и сказала мне комплимент, который я запомнила навсегда:
– Далеко пойдёшь, сучка.
В ответ на мою улыбку Паша уточнил:
– В смысле: почему ты так думаешь?
– Смотри, мне не даёт покоя ее белье.
– А что с ее бельём?
– Оно очень дорогое, – я набрала в поиске имя бренда и запрос на цены, и показала Паше.
