каждое слово мессы, это изгонит из церкви дух благоговения перед божественной тайной, ранее доступной лишь посвященным. Не всем также нравился отказ от триумфализма (замалчивания грехов церкви) – страшились того, что многие священнослужители увлекутся обличением проступков клира, а это подорвет его авторитет (ситуация, знакомая коммунистам: разоблачение культа личности Сталина подкосило идеологическую монополию КПСС и положило начало международным расколам и оппозициям)313.
Войтыла воспринял собор как долгожданный перелом в пользу воссоздания «народа Божьего», объединяющего пастырей и паству. В этом он расходился с Вышиньским, который считал, что поляки не готовы к такой церкви, и тревожился, что коммунисты могут воспользоваться замешательством, дабы ослабить епископат. Войтыла полагал иначе, разделяя в этом мнение своих друзей из «Знака»314. Да и могло ли быть иначе, когда покровителем собора был объявлен святой Иосиф, незримо сопровождавший Войтылу с самого детства? Сидя в базилике Святого Петра среди величайших реликвий христианства, наблюдая епископов, дискутирующих на фоне творений Микеланджело, Рафаэля, Кановы и Бернини, слушая папу, повторявшего евангельские строки: «Один Учитель у вас – Христос, все же вы – братья», он явственно видел, что вот он – момент, когда церковная суровость уступает место любви, той любви, которую принес на землю Мессия. И где это происходит? В месте, освященном казнями первомучеников: две тысячи лет назад именно здесь шумели сады Нерона, в которых пылали живые факелы из христиан, обвиненных в поджоге Рима. Разве не удивительно это? Там, где пролилась кровь страдальцев за учение Христово, теперь высился дворец наместника апостола Петра, главы католического мира. Чем не свидетельство торжества истины над силой?
Вот стена простая и ее фрагмент:
Без пилястров стройных, ряд глубоких ниш,
Где стоят святые в мраморном молчанье,
Статуи в порыве людям шлют Посыл,
Зримо исходящий из раскрытых книг.
И стене не в тягость своды, да и люди —
Узники скорлупок страждущих сердец.
Ей не в тягость пропасть, к коей мир сползает.
И так будет вечно на земле, покуда
Млеком материнским вскормлен человек 315.
Польские представители 76 раз выступили в прениях и отправили 56 записок в соборные комиссии, из них на долю Войтылы пришлось 24 и 16 соответственно. Завидная активность! Земляков-иерархов так впечатлила его бурная деятельность, что со временем они доверили Войтыле право говорить от их имени316. Вышиньский, правда, не терпел самодеятельности и пытался держать под контролем членов своей делегации, руководя ими, как полководец солдатами317. Однако, по воспоминаниям австрийского кардинала Кенига, примас не слишком забивал себе голову соборными делами, полагая куда более важным защищать позиции католичества в советском блоке. На его фоне Войтыла,
Лекция Д. Бинцаровского «Второй Ватиканский собор. Ключевые решения» // URL: http://www.reformed.org.ua/2/699/Bintsarovskyi (Сайт Евангельской пресвитерианской церкви Украины «Реформатский взгляд»; дата обращения: 22.10.2016).
Из цикла К. Войтылы «Церковь», изданного в журнале «Знак» в 1963 году. Перевод А. Махова.
