отделять пешеходную часть от ландшафтной, некий прообраз сегодняшних заборчиков.
Я поняла, что Сергей все равно поступит, как ему заблагорассудится, и деликатно отвернулась, тихо радуясь, что в поздний час на улицах столицы не сыскать милиции. Бравые стражи порядка не очень-то рвутся патрулировать город после полуночи, и я их прекрасно понимаю – правда, вдруг бандит встретится?
Спустя минуту Антонов взмолился:
– Вилка, помоги мне.
– С ума сошел? – возмутилась я. – Надо же такое придумать… Ты у нас маленький? Не способен сам штанишки застегнуть?
– Мне плохо! – захныкал Сергей.
Я повернулась, увидела, что он по-прежнему стоит около железной трубы, и разозлилась.
– Ну, хватит! Я окоченела, ухожу домой. А ты можешь тут ночевать. Считаю до трех и убегаю. Раз…
– Вилка, – простонал Антонов, – скорей, сюда!
В голосе его прозвучали нотки, заставившие меня приблизиться к нему и спросить:
– В чем дело?
– Да вот петрушка какая, не могу отойти, – пробормотал Сергей. – Глянь на трубу.
Я посмотрела на покрытую инеем железяку и постаралась не расхохотаться во весь голос.
У мужчин есть орган, который они считают главным. На мой взгляд, хвастаться и гордиться надо умом, талантом, а не… ну, сами понимаете, чем, но сильная половина человечества полагает иначе. Так вот, этой сакральной штукой Сергунчик прилип к трубе. Кто-нибудь из вас в детстве пробовал лизнуть накладной замок ворот гаража, покрытый пушистым инеем? У меня в биографии был такой случай, очень неприятно потом целую неделю есть и разговаривать.
– Как же ты так неаккуратно? – давясь смехом, поинтересовалась я.
– Не знаю, – зашипел Сергей. – Придумай что-нибудь…
– Просто дерни, и пошли домой, – предложила я. – У меня ноги окончательно задубели, на мне же тоненькие чулочки.
– Плевать на твои ноги! – заорал Антонов. – Кому нужны какие-то конечности, когда такая беда приключилась? Что делать?
– Стоять тут, пока не потеплеет, – хихикнула я. – Вроде обещали к середине января повышение температуры.
Приятель обозвал меня дурой, я обиделась, и мы поругались. Потом Серега стал жалобно взывать к моим лучшим чувствам. Я сбегала к себе в квартиру, притащила чайник с теплой водой и благополучно спасла своего кавалера.
На следующее утро Сергей прибежал к нам около семи утра, вызвал меня на лестницу и трагическим шепотом спросил:
– Томке разболтала про вчерашнее?
– Нет, – зевнула я. – Она уже спала, когда я пришла, и пока не проснулась. За завтраком повеселю ее.
– Поклянись, что будешь молчать, – потребовал Сергей.
Я еще немного покуражилась над ним, но потом сжалилась, пообещала никому о курьезе не рассказывать. И до сих пор честно хранила тайну.
Собственно, почему
