открылась и вышел грустный паренек и не глядя ни на кого, поплёлся прочь.
– Две тысячи двести девяносто девять! – раздался голос из–за двери.
Оборотень из троицы двинулся к двери. Стояло еще двое, один очень высокий с огромным торсом, в его роду видны были орки, или чистокровный, хотя это не наверняка. Их тоже Лисса не видела, а из бабушкиных рассказов помнила, что у орков очень много племен: и огромных, и маленьких, и зеленых, и желтых, и даже оранжевые имеются. На самом деле невозможно не думать о ценных зубах орков, не всех орков, конечно, а только магически одаренных. Орки относились к этому моменту спокойно. Они же нелюди с молочными и коренными зубами: выпал зуб или выбили, новый зуб вырастал за месяц. “Эволюция!”– так говорила бабушка. Без зубов мясо не укусишь, а зубы у них часто выпадают в силу непоседливости и драчливости. Были случаи даже, когда орки расплачивались своими зубами, просто выбив себе пару – тройку. Ну вот, сразу видно – бесстрашный орк! Он заметил мой взгляд и широко улыбнулся, сверкая всеми рядами белоснежных зубов, наверное, хотел показать свою состоятельность.
– Две тысячи триста!
Оборотень вышел, довольно указывая на медальон адепта. И на экзамен отправился его приятель, хлопком по плечу поздравляя оборотня. Еще один персонаж был человеком, не броско, но добротно одетым, с уверенным взглядом синих глаз и темными волнистыми волосами до плеч.
– Две тысячи триста один!
Последний из компании зашел в комнату, двое других уже вовсю обсуждали, куда пойдут поправлять свое пошатнувшееся вчера здоровье.
Мухо… ой магожук привел еще одну девушку, небольшого роста, с прозрачными, почти невесомыми крыльями: "Дриада", – заключила я про себя.
Ее крылья не видны простым зрением, когда они этого не желают и выглядят почти как люди. Для того, чтобы увидеть эти материи, нужно знать и уметь применять заклинание разума. У меня же получалось видеть такие вещи от рождения не используя магию. И в детстве бабушка учила меня отделять видимое от невидимого и скрывать свое умение.
Дриады могли родить от любой расы, но только чистокровную дриаду, и только девочку. Жить семьей со стервозной красоткой женой и несколькими такими же дочками мог редкий мужской представитель, что совершенно не смущало прелестниц. Пыльца с их крылышек была мощнейшим любовным афродизиаком, правда ее действия хватало только на сутки, зато проблем с деторождаемостью у них не было. За это представительницы различных рас, мягко говоря, дриад и недолюбливали, что вовсе не мешало им самим использовать настойки на этой пыльце для собственных целей.
– Две тысячи триста два! – громкий голос вернул меня в реальный мир.
Троица, заметно повеселев, удалилась, судя по всему, обмывать студенчество.
В комнату же зашла вампирша. Все ближе и ближе мой номер, страшновато, конечно, но все в руках богини.
–Две тысячи триста
