рвотный рефлекс, и я выключаю телевизионный приемник.
– Что, мутит? – сочувствует Анжелина. – Водочки надо. Или пивка. Хочешь? Там еще осталось. Если слить.
Тоже мне народный целитель… Малахов минус Малахов.
– Чайку бы. – Неимоверным усилием воли я сдержал защитную реакцию организма.
– Слушай, а ты правда сидел?
– Нет… Я лежал.
– А за что?
– Геноцид и массовые репрессии.
Я натянул футболку с надписью во всю грудь «ME BUSCA POLICIA!» Не знаю, на каком это языке и что означает. Футболку вместо чаевых подарил иностранец, которому я умело заправил тачку и накачал колесо. В один из трех счастливых дней, что провел на бензоколонке.
Женщина снова исчезла, а я уставился в почерневшую от времени картину «Медведи в лесу», висевшую над опустевшим ложем. Вот кому хорошо – косолапым. Ползают уже второе столетие по дереву, и ничего их не волнует. Ни долги, ни работа, ни похмелье, ни жизненные перспективы… В лес надо, в лес – на природу, к медведям!
Запищал мобильник в кобуре на ремне. Кобура у меня ковбойская, купил на вокзале в ларьке. Револьвера пока нет, я в ней мобильник храню.
Мобильник, к слову, Герман подарил. Сказал, что нашел в парке на скамейке. Причем уже без сим-карты, с обнуленной памятью и со сломанной дужкой для цепочки.
Я не стал отказываться: дареному мобильнику в память не смотрят. Нашел так нашел. Повезло.
Гера вообще везучий. Получил девять лет за вооруженный разбой, а вышел через три года за примерное поведение. Не то что я. Все четыре года отмотал, хотя вел себя не менее примерно… Ничего. Когда-нибудь и мне повезет.
Прилетела SMS-ка: исходящие вызовы блокированы, пополните ваш баланс.
Не буду. Отключайте. Некому ковбою звонить, даже лошади.
Вновь появился везунчик Герман. Уже без злобы в сердце, но с усталостью в глазах.
– Здорово, – приветствует он, сканируя стеклотару в поисках спасительной влаги.
– Привет…
Я не протягиваю руки. Сил нет.
Мой приятель скапывает в стакан остатки со всех бутылок, добавляет туда несколько «бульков» из флакона с туалетной водой «Адидас», размешивает и с блаженством выпивает половину. Наверное, вычитал рецепт коктейля в «Коммерсанте».
– Будешь?
– Нет, благодарю.
Он допивает коктейль и молодеет на глазах.
– А Джоли где?
– Кто?! – переспрашиваю я.
– Ну, эта… Анжелина.
– Ее Джоли зовут?
– Нет. Анжеликой. Предки выпендрились. А Джоли – погремуха[1].
Надо же, угадал… С первой попытки. Надо записаться в программу «Битва экстрасенсов».
– На кухне… Чай делает.
– Ты как ее, оприходовал?.. – подмигивает Гера.
– Подозреваю, что да. Но не уверен… Напомни, где у тебя ванна. Мне
Погремуха (блатн.) – кличка.
