кем.
К собственному жилищу я подошла со двора, а не по переулку, пришлось свернуть с прямого пути, чтобы купить батон хлеба и пакет молока на самодельном рынке за углом. Увы, данное усилие исчерпало мыслительные способности окончательно. Оказавшись без хозяйственной сумки, я не догадалась приобрести пластиковый мешок и тащила продукты в руках. Представляю, сколь богатое зрелище явилось соседкам-бабушкам: я брела к подъезду, как лунатик, сумка болтается за спиной, в каждой руке по предмету питания. «Вот до чего доводит женщину холостая, несемейная жизнь!» – наверняка подумали они с полным удовлетворением.
Хлеб с молоком основательно затруднили вхождение в квартиру, пришлось зажать молочный пакет под локтем, но со второго захода дверь открылась. Однако, войдя в коридор, я поняла, что могла не мучиться с ключами. В квартире явно кто-то был, причем не один, из комнаты доносился разговор, вернее обмен репликами. Голоса были мужские.
Не покладая продуктов (от удивления, наверное), я вошла в комнату и застала печальную картину, коей всячески тщилась избежать. Посреди помещения в кресле развалился Валька и наблюдал, как Гарик собирает в спортивную сумку вещи, аккуратно сложенные по принадлежности, носки и майки отдельно, рубашки со свитерами следом. Дверцы обоих шкафов болтались открытыми, на журнальном столе стопками и россыпью лежали бумаги.
– Всем добрый вечер, – сказала я, держась за хлеб и молоко, хотя продукты стремились выпасть.
– А, Катюш, как хорошо, что ты успела, – очень дружелюбно вымолвил Гарик. – А я хотел просить Валентина, чтобы он передал. Знаешь, у меня так сложилось, сначала длинная командировка, потом страшно занудный договор об инвестициях, придется вкалывать, как рабу на галерах, так что я думаю перевезти бумаги к маме. И тебе мешать не буду, не возражаешь?
– Конечно нет, если тебе так удобней, – ответила я с запинкой.
Вежливый диалог с жестоким подтекстом давался трудно, я рисковала не потянуть, но в нужный момент вступил Валька.
– Прелестное дитятко Катя, позволь, я поспособствую, – предложил он, вставая с кресла. – Ты столько всего нанесла, что сейчас не удержишь, давай переправим на кухню.
Валентин забрал продукты и понёс из комнаты вон, я направилась следом, а Гарик остался собираться.
– Я как услышал твой вопль души в контору, так сразу прискакал, ты уж извини, если не ко времени, – Валька говорил, не переставая. – Хорошо, что Гарик мне открыл, а то дожидался бы под дверями. Никуда не денешься, это дельце надо было успеть еще вчера, так что мы сейчас молочка попьем и приступим, благословясь.
– Гарик, ты с нами молоко будешь пить? – крикнула я из кухни.
Я понадеялась, что вопрос прозвучал буднично, вроде бы голосом и интонацией я владела.
– Нет, спасибо, – сказал Гарик, появляясь в кухонном проёме. – Вы уж без меня, я дома поужинаю, удачной вам работы, а мне
