в здание.
Водитель молчал, маршрут он знал и лишними разговорами надоедать мне не собирался. Что ж, тем лучше.
Я задумчиво провела пальцами по кейсу. Мне не нравилась эта ситуация. Зато понравился специалист, которого нашли Грушевские. Я вспомнила внимательно смотревшие прямо в камеру карие глаза. Ах, какой красавчик!
Мне прямо захотелось посмотреть какой-нибудь фильм с Беном Аффлеком. Надо будет вечером этим озаботиться.
Неподалёку от офиса автомобиль остановился на красный сигнал светофора. И дверь вдруг открылась.
Я растерялась и сразу не нашлась, что возразить наглецу, пытавшемуся захватить моё такси.
– Привет, Надин, – произнёс с ударением на последнем слоге знакомый голос. И тут же меня нагло подвинули к противоположной двери. А затем влажные губы Макса Грушевского оставили слюнявый поцелуй у меня на щеке. Это ещё я вовремя увернулась. Он метил в губы.
– Едем-едем, – махнул он рукой тоже ошалевшему от такой наглости водителю.
Макс был сыном Сергея Евгеньевича от первого брака и работал в фирме отца одним из ведущих менеджеров. Правда, продаж у него было не то что бы много. Но статус хозяйского сына давал ему некоторые привилегии.
Сергей верил, что «из мальчика выйдет толк при должной подготовке». Но за два года работы в «Дизайн-продукт» я этого «толка» так и не дождалась.
Хотя… Надо признаться, поначалу Максим произвёл на меня впечатление. Высокий, широкоплечий, галантный, уверенный в себе, сверкающий белозубой улыбкой.
Ну я и осыпалась прямо к его ногам. Это он умел очень хорошо – нравиться молодым дурочкам. К сожалению, я оказалась одной из них. Хотя до этого случая была более высокого мнения о своём интеллекте и вкусе.
К сожалению, Макс не умел долго сосредотачиваться на одной девушке. Я продержалась почти четыре недели. Наверное, мне нужно этим гордиться.
Расстались мы практически безболезненно. Просто однажды Максим перестал звонить мне и подходить к моему секретарскому столу. Зато его постоянно видели с молоденькой бухгалтершей. Уже позже я узнала, что чаша сия не минует почти ни одну новенькую в «Дизайн-продукт». Это своего рода боевое крещение, что ли.
Не могу сказать, что была в него слишком уж влюблена, но уязвлённая гордость пару недель покровоточила. Затем я успокоилась и остыла.
А Макс, выдержав пару-тройку месяцев, продолжил общаться со мной как ни в чём не бывало. Правда, теперь на правах бывшей любовницы я могла разговаривать с ним грубее, чем с сыном начальника.
– Ты не рада меня видеть?
– Нет, – ответила честно.
– А я рад, – он улыбнулся озорной, мальчишеской улыбкой.
И я вспомнила, почему когда-то увлеклась им. Хорошо, что больше подобное на меня не действовало.
– И вообще, я соскучился, – теперь он сделал обиженное лицо. М-да, зря Макс выбрал экономический, его б в ГИТИС без экзаменов взяли. – Ты помнишь, как нам хорошо было вместе?
– Мм, –
