Владимир Сергеевич, такие вопросы не решаются на бегу, – строго заметила Александра. – Мы разговариваем почти час, и только в самом конце вы мимоходом говорите о главном. Уезжать с Настей! Вы бы не могли объяснить причины для такого неожиданного решения? Я в некотором недоумении.
– Не надо давить мне на психику, – очень тихо и очень зло сказал Хозяин. – Хватит уже. Все вы понимаете… Я и так не знаю, как говорить. Никому доверять нельзя… Все, не могу больше, опаздываю. Вечером приеду пораньше – и все-таки поговорим.
Хозяин тяжело поднялся, минуту стоял молча, глядя на нее сверху, непонятно улыбался… Нет, это не улыбка. Это у него судорога лицевых мускулов. Или зуб болит. Или он думает, что так нужно выражать чувство превосходства. Наверное, имиджмейкер поставил ему выражение лица, соответствующее представлению всей этой толпы о важности и исключительности, и теперь Хозяин поддерживает собственный имидж всеми силами. Силами всех своих лицевых мускулов. И лицевого нерва.
Александра понимала: она ему очень не нравится.
Он ей тоже очень не нравился. И тоже это понимал.
Видовая неприязнь. Ничего не поделаешь. Закон природы.
Но дочь он любит. Совсем как нормальный человек.
Ладно, пусть живет.
Хозяин отвернулся, перегнулся через перила веранды, грозным голосом громко позвал:
– Настя! Ком цу мир.
Настя сунула мячик в руки окаменевшей Нине Максимовне и понеслась на зов, раскинув объятия и высоко взбрыкивая ногами в стриженой траве. Сейчас шлепнется. Нина Максимовна вышла наконец из ступора, уронила мяч и побежала за Настей, что-то испуганно вскрикивая на ходу. И эта сейчас упадет. И все – на его глазах. А у него нет чувства юмора.
Александра уже хотела крикнуть, чтобы все немедленно остановились, но тут Хозяин неловко перевалился через перила веранды, тяжело спрыгнул на землю, едва удержавшись на ногах, и бросился навстречу дочери, протягивая руки. Успел поймать как раз тогда, когда Настя споткнулась. Кажется, нарочно споткнулась, мартышка хитрая. Именно для того, чтобы отец ее подхватил. Нина Максимовна тоже споткнулась и чуть не упала. Но все-таки удержалась на ногах – ее подхватывать никто не собирался. По инерции просеменила еще несколько шагов, затормозила почти рядом с Хозяином с Настей на руках, прижала руки к груди и багрово покраснела. Хозяин мельком глянул на нее. Она побледнела и полуобморочно завела глаза под лоб. Нет, это недопустимо. Надо наконец с ней серьезно поговорить.
Александра неторопливо спустилась по ступеням веранды и направилась к этой скульптурной группе.
– Саша! – восторженно сказала Настя. – Ты видела, как папа прыгнул? Прямо как человек-паук!
– Да, – подтвердила Александра. – Совершенно так же.
– Настя чуть не упала, – с некоторой неловкостью пробормотал Хозяин и поставил дочь на ноги.
– Она сделала это нарочно, – холодно объяснила Александра. – Притворилась, что сейчас упадет. Чтобы вы ее… спасли.
