что в целом структура произведения с опорой на «подлинные документы» в значительной степени сохранится, не исключено, что и Ривз сбавил обороты и смягчил позицию.
Ривз был не единственным, кто высказал замечания. Свое мнение также озвучил Исайя Берлин. Ему не понравились две главы, описывающие события 1920-х годов. Он счел их «слишком эпизодичными и хрупкими» в подготовке читателя к «более жуткой истории восхождения Гитлера»195. Берлин предложил либо полностью убрать неудачные главы, либо подвергнуть их значительному сокращению. Берлина поддержали Норман Брук и Десмонд Флауэр. Другие читатели рукописи придерживались иной точки зрения. Издатель The New York Times Артур Хейс Сульцбергер (1891–1968) считал, что эти главы категорически нельзя исключать, поскольку они представляют «горький урок для изучения сегодня». Его поддержал (независимо) Эмери Ривз, находивший материал «превосходным», а также «существенным для понимания дальнейших событий». В пользу написанного текста выступил и Генри Лафлин, объяснявший, что американцам немного известно об истории Британии 1920-х годов, и им будет интересно прочитать об этом196.
Дискуссии относительно упомянутых двух глав весьма показательны – они демонстрируют сложность и противоречивость предварительных обсуждений. Успокаивая своего отца, Сара, актриса, просила его «не слушать критиков». «Это твое произведение, оно исходит из твоих глубин, и его успех зависит от того, насколько непрерывен будет твой поток. Я сама совершила большую ошибку, прислушиваясь в своей работе к слишком большому количеству людей. Я только тогда находила умиротворение, когда закрывала свои уши и слушала только свой внутренний голос»197.
Примеры успешных авторов показывают, что этот совет не всегда является правильным. Редакторы и издатели, которые хорошо знают книжный рынок и потребности читателей, порой способны не только дать дельные советы, но и существенно помочь в улучшении произведения. Поднаторев в общении с публикой, Черчилль знал, когда лучше согласиться, а когда следует настоять на своем. На этот раз он учел замечания, но частично. Две главы были сокращены до объема одной.
После согласования текста с издателями необходимо было получить последнее и самое важное одобрение. Вернувшись в Лондон, Черчилль встретился 27 января с секретарем кабинета министров. Им было что обсудить.
Норман Брук внимательно следил за творческим процессом. Десятого декабря ему направили «предварительно финальную» версию рукописи. Брук проштудировал ее за неделю, а также передал на выходные для чтения своему предшественнику, Эдварду Бриджесу. Совместные замечания двух секретарей (действующего и бывшего) были направлены в отель Матоита в рождественский сочельник.
К сожалению, эти замечания не были учтены, так как к моменту их получения уже завершилась работа над первыми главами новой версии («почти финальной»), с которой помощники Черчилля начали знакомить Брука по мере
