улка в канцелярию, где мне три часа выдавали всевозможные стикеры, ручки, пачки бумаги и прочий хлам. Потом мы вместе перебирали кучу барахла в шкафах приемной, потому что пока босс в отъезде нужно пользоваться свободным временем. Так и не поняла, про какое свободное время она говорила, потому что нихрена оно не свободное. Даже толком поесть некогда было, не то что покурить сбегать.
Поэтому естественно когда время подошло к восемнадцати нолям я облегченно вздохнула, и помахав рукой женщине вытрясшей из меня всю душу сегодня, с облегчением откинулась на спинку кожаного стула.
Домой идти было рано, куча неразобранных папок валялись под столом, и я решила, что ничего не случится, если я ненадолго спущусь в курилку и наконец-то потрачу пару минут на то чтобы убить в себе лошадь каплей никотина…
В помещении оставаться не хотелось, поэтому решила пройтись на улицу.
Спустилась на крыльцо и хотела закурить здесь, но мысль, что в первый же день схлопочу замечание по поводу курения в общественных местах, остановила. Прошлась в сторону небольшого скверика неподалеку от бизнес-центра и, усевшись на лавочку, подкурила.
Теплый летний ветерок проникал под блузку, ласкал разгоряченное тело, обдувал шею и играл непослушными прядями, выбившимися из строгой прически, которая за день порядком растрепалась.
Не очень люблю весь этот дресс-код, но положение обязывает. Благо сидела на лавочке и ноги уже не так ныли в новых черных лодочках на каблуке, которые надела только утром. Юбка-карандаш тоже одно из требований в этой фирме. Девушкам ходить в брюках запрещено. Бред какой-то, но ладно, можно потерпеть четыре дня в неделю. По пятницам разрешалось нарушать дресс-код, хотя с трудом верилось, что начальник фин. отдела позволит мне проебаться и прийти в джинсах.
Надо было уточнить у предыдущей его секретарши.
Как только сигарета закончилась, у меня закончились поводы отлынивать от работы, которую нужно обязательно доделать до приезда босса, поэтому поднялась со скамьи и прошествовала обратно к офису, по пути размышляя, почему жизнь так не справедлива и в такой прекрасный летний день никто не отменяет нудную работу.
Шла и, услышав крик, обернулась, и не заметила, как наткнулась на чью-то спину.
До ушей донеслись отборные ругательства, и человек, знающий в идеале русский матерный, обернулся, и я охнула, заметив, что на его белоснежной до этого рубашке растекается коричневое пятно от кофе, и папка, которую он сейчас старательно отряхивал, залита каплями.
– Смотреть надо, куда идешь…
– Извините. – Потупилась, отчего-то засмущавшись, но мое раскаянье, кстати, вполне искреннее не произвело впечатления на мужчину.
– Контракт мне залила, придется копию запрашивать… – Он почему-то винил в своей криворукости меня, и я заебаная за день всякой хренью, вспылила.
– А не надо на дороге стоять и ебланить. В следующий раз вместо костюма мозги себе купи и пей кофе в другом месте.
У мужчины пропал дар речи, а я злая но удовлетворенная прошагала мимо него к входу в здание. Пройдя вестибюль нажала кнопку лифта и нырнула в открывшиеся створки, заметив, как нахал движется в мою сторону. Но ехать с ним не хотелось, поэтому торопливо нажала кнопку нужного этажа и с удовлетворением отметила, что лифт закрылся буквально перед носом этой сволочи. Но я конечно же успела показать ему средний палец в знак того что больше на него не сержусь…
Вернувшись в приемную, решила, что прежде чем разгребать кучу бумаг нужно сначала выпить кофе и делать это будет удобнее в мягком кресле шефа. Его все равно не будет до понедельника. Поэтому смело открыла дверь кабинета с ноги, предварительно нажав пару кнопок на кофемашине, и плюхнулась в объятия кожаного друга, отмечая, что он гораздо удобнее моего кресла в приемной.
Ноги ныли, поэтому решила, что не будет ничего криминального, если их ненадолго закинуть на стол, чтобы стало легче. Разулась и, подтянув юбку выше, иначе просто не смогла бы усесться, скрестила щиколотки на столе из натурального дуба и на секунду прикрыла глаза от блаженства.
Именно в таком виде меня и застал новый шеф. Тот самый мужик с пятном кофе на рубашке…
Глава 2
– Шумилова?
Ни живая, ни мертвая кивнула, медленно опуская ноги со стола.
– Ну, здравствуй.
– Михаил Юрьевич? – Прилипшим к небу языком вытолкнула фразу и начала медленно подниматься со стула, пытаясь нашарить ногами отброшенные лодочки.
Да где эти чертовы туфли?
Нашла и, согнувшись пополам мигом обулась, и, не говоря ни слова, вдоль стеночки начала отступать к двери.
– Куда собралась?
Вздрогнула
