крутила роман.
Но человек, который предпочел нежные декадентские лилии популярным розам и бюджетным хризантемам, просто не может оказаться чьей-нибудь обозленной женой.
Возможно, он даже похож на Ника Кейва или покойного Дэвида Кэрродайна.
И тут из самой сердцевины букета выпала записка.
Дорогая Кашеварова!
Я тебя люблю по-настоящему, в отличие от всех мужиков, которые говорят это тебе, когда сомневаются, действительно ли ты собираешься им дать. И буду любить всегда!!! Твоя Лера.
P.S. Надеюсь, что от лилий у тебя не разболится голова.
Я улыбнулась и полезла в Сеть – надо заказать на адрес Леркиного офиса самую большую и сочную пиццу.
Да, кстати, Олег так и не позвонил, – но не могу сказать, что я на это рассчитывала.
18 февраля
Лет пятнадцать назад я бы расстроилась. Любовник, так и не позвонивший после единственного секса, – какой жестокий удар по женской самости. Да, лет пятнадцать назад я бы придумала тысячу причин, каждая из которых была бы большим поводом для затяжной депрессии, чем предыдущая.
Наверное, я плоха в постели. Или у меня ноги были недостаточно гладко выбриты. Или моя грудь в дорогущем вандер бра выглядела аппетитно, а вне оного утеряла соблазнительность очертаний. Когда тебе чуть за двадцать, ты никак не можешь отделаться от детского самоощущения центра Вселенной.
И все неприятности записываешь на свой счет, это естественный побочный эффект. Когда тебе уже под сорок, ты прекрасно понимаешь, что ты вообще ни при чем. Он больше не хочет с тобой общаться, но ты не виновата. Могло случиться все, что угодно – от маловероятного «впал в экзистенциальный кризис и уехал в Перу пить священную аяхуаску» до банального «помирился с женой». И да, конечно, он мог встретить кого-нибудь еще, кто показался ему более интересной, чем я. Это тоже нормально.
Мы, жители мегаполиса, вообще избалованы огромным выбором себе подобных, мы не дорожим случайными отношениями и считаем почти неприличным цепляться за людей.
Олег не позвонил, и я почти о нем не вспоминала.
Почти. Все-таки в постели он был богом.
Я решила пойти в какой-нибудь модный бар и снять самого роскошного мужика из тех, кто на меня польстится. Выбрала красное шифоновое платье, туфли с шипами и хищные духи с туберозой в основе. Мне хотелось быть пожирательницей сердец. В глубине души я мечтала о реванше за Олега. Подарить кому-нибудь восхитительную ночь, а утром, пока он спит, тихо уйти, что-нибудь написав губной помадой на зеркале в коридоре. «Ты милый. Саша». Или нет. Лучше так: «Тирания человеческих лиц отступила, и я могу страдать только от самого себя. Бодлер». Хотя на такую длинную цитату уйдет весь тюбик помады.
Пусть лучше будет просто смайлик. Бесхитростный смайлик – и в нем будут и благодарность за ночь, и невозможность новой встречи, и безысходность одиночества,
