наете магию, практики и личный опыт, встретите юмор, слезы и, конечно, любовь.
Обратите внимание – я прошу считать все написанное вымыслом, а любые совпадения – случайными. Но всегда помните – правда в глазах смотрящего. Ведь этот мир меняем мы сами, своей волей и своей верой.
Хочу поблагодарить родителей.
Ведь описывая их в книге, я довольствовалась памятью и не напрягала фантазию.
Катя.
Обычно быстро и громко выстреливают книги, которые потакают человеческим слабостям и страстям. Они бьют в цель сразу, ибо в людях такого много и оно на поверхности. Те же, что для души, доходят медленнее. Ведь она спрятана глубже… а у кого-то и вовсе заперта в сейфе.
Антон.
Пролог
В каких вы отношениях с Тьмой? Она заботливая мать, ласково принимающая вас, уставшего и плененного дневными заботами, в миры полночного забвения? Или безликая сестра, существующая где-то там, за границей искусственного света, льющегося из окна? А может, она страстная любовница, всегда влекущая и желанная? Чувствуете ли вы ее тайну? Когда без сна ворочаетесь в постели, гуляете в сумерках или едете в такси по ночному городу? Сжимается ли сердце, трепещет ли, преисполненное невысказанных обещаний? А может быть и вы тоже… просто… спите сейчас?
Катя всегда по-особенному любила ночь. Когда тьма опускалась на город, заставляя дневную суету таять в отблесках включенных фонарей, когда гулкое эхо шагов запоздалых прохожих тревожило пространство подземных переходов, а редкие машины проносились с шумом вж… вж… вж…, она часто ускользала из дома.
Девушка наряжалась во что-то блеклое и бесформенное, не дающее любопытному взгляду понять возраст или пол человека под одеждой, и бесцельно бродила по спящему городу.
Маршрут всегда получался разным – здесь она не выбирала, ноги сами несли вперед. Мимо парков, дорог, остановок – знакомых по дневной жизни, а сейчас пустынных и насквозь промерзших; медленно ползли закрытые ставнями магазины, темные проемы окон зданий, детские площадки, припаркованные автомобили; лишенные подробностей улицы и заборы.
В ту ночь шел снег и протяжно выл ветер. Большие белые хлопья, кружась, медленно оседали на холодную. Они затирали края предметов и образов, хоронили под собой мысли, размывали границы привычного.
Следуя по знакомым ориентирам – силуэтам торчащих из-под снега лавочек и кустов, Катя медленно брела по парку. В теплое время на первых курсах колледжа, если отменяли занятия, она часто гуляла здесь – и успела изучить каждую тропку и каждое дерево. Вот сейчас – тридцать ступенек вниз, на площадь, и справа раскинутся аттракционы, а слева – фонтан, кафешка и железный мостик. Они вставали на обочинах внимания неясными грудами, сложенными больше из призрачных фрагментов памяти, чем нарисованные реальным зрением.
– 1, 2, 3… – отсчитывает ступени безликий внутренний голос. Низкое мрачное небо над головой неподвижно и бездонно.
– 5… – тишина поглощает шорох шагов, дорожка следов теряется позади, утопает в девственно-чистом покрывале снега. Здесь, вдали от света дорожных фонарей, тьма становится гуще, обволакивает, смыкается за спиной.
– 8… – она растворяет мысли, эмоции, звуки…
– 13… – тело движется само по себе, а ты уже наблюдаешь за ним оттуда, из тьмы…
– 21… – ты часть чего-то огромного и безмерно красивого…
– 34… – Катя споткнулась и, не удержавшись, резко завалилась вперед. Очарование ночи звенящими осколками покатилось по снегу. Ее пронзил страх и, стихийно разбухая, перерос в дикий, неконтролируемый ужас. Она упала на чье-то тело. Человек лежал, раскинув руки, полностью погребенный под слоем снега и наверняка был мертв. Девушка мгновенно вскочила, рот сам распахнулся для крика, но получилось лишь слабое мычание. Ее тряхнуло, в голове сверкнули электрические вспышки. Разряд склеил снежинки между собой и они заскользили навстречу, налипая в большой снежный ком, пока тот, наконец, не достиг пустоты внутри. И тогда образ оформился в первую мысль: «А тело-то было мягким».
Тут человек зашевелился, сел, отряхивая черные волосы, затем неторопливо поднялся и попытался очистить одежду от снега.
– Ты кто такая и чего тут шляешься? – недовольно процедил он. Голос оказался молодым и слегка охрипшим, видимо, от холода.
Прошла минута, а Катя лишь беззвучно открывала и закрывала рот. Парень закончил свое занятие и теперь сверлил ее насмешливым взглядом, его странные глаза слегка мерцали в темноте.
– Ну и? Язык проглотила? Или немая с рождения?
– Я не… – наконец пролепетала девушка, вернув контроль над звуками. – Я просто гуляла…
Он удивленно огляделся по сторонам.
– Ты
