склон холма позади; ее пугала мысль, что человек на снегоходе может сделать круг и зайти им в спину.
– Я вижу его ноги, – прошептал Рикки. – Он сидит в кресле-качалке у камина, на ногах у него шлепанцы, но все остальное закрыто. – Последовала короткая пауза. – Тори, он не двигается. На полу валяются очки… он вообще не шевелится.
Рикки отступил от окна. В сгустившемся сумраке его лицо казалось призрачным, глаза зияли черными дырами. Это еще больше напугало Тори.
– Я захожу в дом, – объявил Рикки.
– Нет, Рикки, пожалуйста! – Она снова ухватила его за руку. – Пожалуйста, давай уйдем отсюда!
Он стряхнул ее руку и направился к двери, движимый тревогой. Тори поспешила за ним, несмотря на ужас, нараставший внутри.
Дверь была слегка приоткрыта – по меньшей мере странно, принимая во внимание холод на улице и крепкий северный ветер. Рикки постучался.
– Мистер Норд, – позвал он. – Капрал Норд!
Ничего, кроме ветра, шелестевшего в безлистных ветвях деревьев.
Рикки открыл дверь пошире. Кухня была освещена мерцающим светом керосиновой лампы, стоявшей на столе. Внутри было тепло, немного пахло дымом и едой из печи. Две тарелки на столе. Рикки осторожно двинулся через кухню в гостиную. Тори последовала за ним и сразу же почуяла какой-то другой запах. Незнакомый, но вызывающий инстинктивное желание немедленно бежать отсюда.
Рикки выглянул из-за угла.
– Вот дерьмо! – Он отпрянул и резко вытянул руку, преграждая ей путь. – Уходи отсюда, Тори.
Его голос звучал очень странно; раньше она никогда не слышала от него такого тона. Рикки сильно побледнел.
Ноги Тори словно приросли к полу.
– Давай же! – Рикки схватил ее за руку, развернул и с силой подтолкнул к кухонной двери. Толчок выбил Тори из равновесия. Она выбросила вперед руку в перчатке, чтобы ухватиться за край стола, но вместо этого сбила керосиновую лампу. Лампа перевернулась и с лязгом упала на пол; стекло разлетелось вдребезги. Керосин разлился по полу и немедленно вспыхнул. Тори придушенно вскрикнула.
Рикки поволок ее к входной двери, и они вместе выкатились на улицу. Он сразу же согнулся пополам, и его вырвало в снег. На кухне занималось потрескивающее пламя.
– Р-Рикки? – пробормотала Тори.
Рикки посмотрел на нее, но ничего не сказал, как будто старался прояснить голову и найти подходящие слова. Как будто старался совладать со своим телом. Когда он заговорил, его голос заметно дрожал.
– Он… он сидел там. В кресле-качалке, но… между ног он держал ружье. Приклад упирался в пол, а ствол был направлен туда, где его рот… Он вышиб себе мозги.
В доме что-то грохнуло и затрещало. Огонь поднимался по кухонным занавескам, заставляя их развеваться, как от ветра, пока они сгорали за окном.
– Нам нужно позвать на помощь! – закричала Тори, охваченная паникой, заглушавшей голос рассудка. –
