сам себя боялся. И если я собирался начать новую жизнь возле кладбища, то мне нужно было перебороть себя, свой страх перед загробным миром. Именно поэтому я и отправился на кладбище.
Пересек ворота, немного прошел вглубь, остановился, огляделся. Нет никого, не мелькают зловещие тени, не стонут покойники в могилах, не раскачивают свои кресты. Но так ничего и не должно быть. Я же молча стою, не кричу, не буйствую. Вот если вызову гнев покойников и не сбегу от них, тогда кладбища можно не бояться.
Но крикнуть я так и не решился, не совсем же сошел с ума. И все же мой внутренний вызов был принят. Налетел ветер, угрожающе зашумели деревья, в лицо, щелкнув меня по носу, прилетел сорванный с ветки лист. Ветер мог разыграться сам по себе, но почему это случилось сейчас? Совпадение? Вряд ли, но все возможно.
Я ухватился за совпадение, это помогло мне избежать паники. Я даже не ускорял шаг, покидая кладбище.
Ветер успокоился, как только я пересек линию ворот. Я пытался держать себя в узде, но ход все-таки ускорил. Этот ветер окончательно меня добил.
Я закрыл за собой и калитку, и дверь, выпил водки для спокойствия духа, постепенно успокоился, а еще одна стопка окончательно привела меня в чувство. Но заснул я только лишь после того, как за окнами окончательно рассвело.
Разбудило меня ощущение, будто на меня кто-то смотрит. Лика вернулась? Но в комнате никого не было. Я поднялся, обошел дом – никого. Вернулся в спальню, лег, но кто-то продолжал смотреть на меня. Вдруг это души покойников наводнили дом, чтобы лишить меня покоя?
Заснуть я не смог, снова поднялся, вышел на кухню, открыл холодильник, но глянул почему-то в окно. И увидел Марту, которая стояла за воротами и смотрела во двор. Стояла и смотрела, гневно нахмурив брови.
– Что-то случилось? – спускаясь с крыльца, спросил я.
Марта нахмурилась еще сильней, взгляд ее метал молнии, но вслух она отвечать на мой вопрос не стала.
– Вы заходите, – предложил я, открывая калитку.
Но женщина даже не шелохнулась.
– Зачем вы это сделали? – спросила она.
– Что я сделал?
– Пойдемте!
Марта резко развернулась и направилась к дороге, увлекая меня за собой. Я пожал плечами, но последовал за ней.
Она привела меня на кладбище, к могиле своего мужа. На плитке, которой был застелен весь надел, мелом было написано: «Ты изменила мне!» Буквы крупные, но выведены тонким слоем, зато на восклицательный знак мела не пожалели, пухлый такой получился лепесток, с жирной под ним точкой.
– И что это такое? – спросил я.
– Это я и хотела у вас спросить! – воинственно глянула на меня Марта.
– Вы думаете, что это я?
– Вчера ночью вы ходили на кладбище! – пригвоздила она меня.
– Ну, ходил…
– Зачем?
– И где бы я, по-вашему, взял мел?
– Откуда я знаю, где вы взяли мел?
– В том-то и дело, что ниоткуда, я же не учитель…
– Учитель бы до такого не додумался.
– Так,
