судьба надо мною хохочет?Она надо мною смеётся и шепчет: всё снова вернётся,
Что в Юрмале будут, как в Сочи, такие же знойные ночи…
До свидания, мой дорогой Игорь! Снизойди и ответь! Пожалуйста…»
Лебедев глубоко вздохнул, погладил слегка вспотевший лоб… вытащил из кармана платок и вытер лоб… положил платок в карман и… застыл в неподвижной позе.
– Молодой человек, – попросила откуда-то из другого мира пожилая женщина, – подвиньтесь немного, я доченьке письмо напишу. Она ждёт, моя дорогая…
Лебедев подвинулся и освободил место старушке интеллигентного вида. Старушка старательно принялась писать письмо и время от времени глубоко вздыхала. Лебедев поднялся со стула, отошёл к стене и, повернувшись к окну открыл второй конверт.
«Здравствуй, здравствуй, дорогой! Здравствуй милый и родной! Я с остервенением изучаю быт и его житейскую мудрость. Приходится признать, что я очень глупый человек. Я не могу многого понять в этом советском быту! Уже никаких хороших мыслей не хватает. Муж меня почти во всём игнорирует.
Пытаюсь снова изучать… Так, сколько можно изучать
Житейской мудрости глубины, себя тоскою изнурять
И прибавлять Ему седины?!
И в час ночной в немом молчаньи от одиночества страдать,
И в бесконечном ожиданьи огнём желаний изнывать?
Звезде покоя не сиять! Лишь потому, что не понять
Ему души моей мятежной, Пусть своенравной, но и нежной.
Я не живу, а существую… Не заточить любовь немую
Ему в законную печать, мечты полёта не отнять.
И в брачные святые узы не заковать свободной Музы!
В ночи и среди бела дня я верю… Ты поймёшь меня.
Игорь, дорогой! Ничего больше не приходит на ум. Стала уже дура-дурой…
Спаси хоть чем-нибудь меня от злого, страстного огня,
От быта, чёртовски глухого и от Него – почти немого.
Я умоляю – дай ответ… Терпеть такого – мочи нет!
Ох, Боже! Где мне приютиться, Чтоб вместе с сыном возродиться?!
Обнимаю тебя и целую! Твоя дурная-предурная Марго».
P.S.
Ой, подожди, дорогой! Я тебе ещё одно стихотвореньице дам в ручки твои нежные, в мысли безмятежные…
Не понимаю, что со мной?! Я вся в себе храню молчанье,
С твоими письмами домой иду, как с тайного свиданья…
Глаза блестят, горят огнём… Душа от счастия ликует…
А дома муж… но не о нём мечтаю я… пусть он тоскует.
Пусть злится он, пусть пьёт вино, пусть любит женщину другую…
Пускай всё так! Мне всё равно, я не люблю и не ревную…
Меня обидел он давно… А я обиды не прощаю…
Хотя прекрасно понимаю, что жизнь – не цирк и не кино.
Вот теперь —До свидания! Твоя бесконечно дурная Марго».
Часть 2
С пропиской в дома для сноса у дирекции института ничего не вышло, и теперь все почему-то обвиняли в этом Лебедева. Особенно
