он потеряет способность летать по Вселенной? – испугалась вдруг Лауренсия.
– Я же не потерял! – похвастался Патриций. – Мне и скоморохом комфортно! Я даже несколько лет сбросил! И пару килограммов тоже! – засмеялся он.
– А ты уже выбрал, в кого будешь перевоплощаться? В мужчину или в женщину? – спросил Петр Федора.
– Об этом я как-то еще не подумал! – воскликнул Федор. – Я посоветуюсь с Тернием! Он же любит меня, как мужчину! Женщиной может и не полюбить!
– Резонно! Да и дети, и жена твоя привыкли видеть тебя мужчиной! Оставайся мужчиной, только таким же очаровательным и симпатичным, какой ты есть! – попросила Лауренсия. – Мы тебя так любим! – она обняла Федора и поцеловала его в разгоряченную от эмоций щеку. – Лети и возвращайся на Ар побыстрее!
– Подождите! А я ведь на Ар вернулся, убив себя и став опять Душой после второй инкарнации! – сообщил Патриций. – Может, и лучше, если Терний тебя убьет?
– Нет-нет-нет! Тогда он потеряет свой нейтральный заряд! Ему больше никого убивать нельзя! Я, кстати, должен его об этом предупредить! А ты пока, Петр, с женой поговори, не забудь! Все, всем пока! – и Федор улетел к себе, в свой бурный мир. Там его ждал преогромный сюрприз!
Глава пятая
Ариамна вернулся к Лауре немного погрустневшим и озабоченным. Он нашел Лауру тоже не в самом веселом расположении духа. Они оба, похоже, грустили об одном и том же!
Ариамна не стал Лауре ничего грустного сообщать, да она и сама почувствовала его состояние грусти и безнадежности. Он просто прилег рядом с ней, сбросив с себя все одежды, обняв ее спину своим телом и прижавшись к ней животом. Она немного обмякла и расслабилась в его объятиях, откинув голову на высоко стоящую большую подушку. Ариамна своей широкой ладонью провел по ее гладкому бедру, и Лаура почувствовала, как ее внутренняя плоть ответила на его ласки, она чуть-чуть приподняла правое бедро и позволила его члену войти в нее, доставив ей успокоение и уверенность в надежности их любви. Ариамна поглаживал ее внутри своим членом, осторожно, стараясь не мешать развитию в ее чреве нового ребенка. Лаура отвечала на его ласки, внутренне обнимая ее любимый член мускулами своего влагалища. Эта ответная ласка утешила грустные мысли Ариамны, успокоила его разум, и на сердце у него потеплело, а из глаз потекли крупные слезы от избытка эмоций. Лаура тоже заплакала, молча вторя телом его мерным движениям бедер. Любовь была тихой, бесшумной, но она заполнила собою всю комнату перламутровым сиянием души и тел. Оргазма не хотелось. Хотелось забыться в этом мареве перламутровой души их обоих, обнять этим перламутровым сиянием душу пришедшего в этот мир ребенка и утешить его тоже! Дать ему уверенность в том, что он любим и ожидаем в этом сложном и противоречивом мире страстей и эмоций.
Ребенок это почувствовал и ответил легким шевелением в животе у Лауры! И хотя он был еще совсем маленьким, она это почувствовала и слегка
