языках».
Анатолий Каплан «Тевье и Голда», 1976. Источник: http://mishpoha.org/aktualnoe-intervyu/248-otgoloski-daljokikh-dozhdej
2.4 Могила художника. Аркадий Шульман об Анатолии Каплане
Могила художника
Анатолия Каплана похоронили в городе Ленинграде на кладбище Памяти жертв 9-го января.
Могила Каплана. Умер 3 июля 1980 года. Похоронен на кладбище Памяти жертв 9 января. Источник: https://nekropol-spb.ru/kladbischa/kladbische-pamyati-zhertv-9-yanvarya/kaplan-anatoliy-lvovich
Аркадий Шульман об Анатолии Каплане
Аркадий Иосифович Шульман, писатель, журналист, главный редактор еврейского журнала «Мишпоха». Источник: http://mishpoha.org/redaktsionnyj-podvalchik/577-devyat-dnej-vklyuchaya-dve-subboty
Аркадий Шульман об Анатолии Каплане написал [18]:
«От Жлобина до Рогачева полчаса езды. Рогачев – еврейский центр с многовековыми традициями. Еще в конце XVIII века здесь умножали свой капитал 52 еврейских купца. В Рогачеве возникла одна из первых в Беларуси хасидских общин. Но была еще одна причина, по которой мы непременно хотели попасть в Рогачев. В этом городе родился и провел юношеские годы самобытный еврейский художник Анатолий Каплан. Через всю жизнь Анатолий Львович пронес любовь к своей малой родине. Как Шагал воспевал Витебск, так Каплан – свой Рогачев. Кстати говоря, одним из тех, кто благословил его на художественное подвижничество, был Марк Шагал. Я понимал, что напоминаю тех зарубежных туристов, которые приезжают в Витебск, чтобы увидеть город Шагала. Витебск живет и процветает, но из шагаловского в нем осталось одно название. Так и Рогачев только своим названием напоминает город, который вдохновлял Анатолия Каплана. И все же я хотел попасть в Рогачев…
Танхум (Анатолием он стал в Ленинграде) Каплун (такая фамилия была у отца) родился в этом городке в 1902 году. Его отец держал мясную лавку („а ятке“, как говорили тогда на идише в Рогачеве). Она досталась ему по наследству. Кормила его не маленькую семью. И должна была кормить детей. Танхум выбрал для себя путь художника. Живя в Ленинграде и гуляя по набережным Мойки и Фонтанки, он видел Рогачев и его жителей. – Откуда ты берешь персонажи для своих картин? – спрашивали у него. – Они живут у меня здесь, – отвечал он и показывал рукой на сердце. Когда во второй половине тридцатых городов в Ленинграде в Музее этнографии проводилась выставка художников из всех республик Советского Союза, никого не могли найти из Биробиджана. И тогда кто-то предложил: „Давайте выставим работы Анатолия Каплана про его Рогачев. Все решат, что это и есть еврейская республика“. Так и сделали. В годы войны в Рогачевском гетто погибли все родственники Анатолия Львовича, кроме младшей сестры. Приезжать в Рогачев художнику больше было не к кому…
На встречу с нами пришло человек двадцать. Комната в одном из деревянных домов стала импровизированным зрительным залом. Давид Симанович много рассказывал о Шагале, читал стихи, посвященные художнику. Я сказал, что наши города дали миру двух больших еврейских Мастеров: Шагала и Каплана. И, увидев реакцию моих собеседников, понял, что если о Шагале они что-то слышали, то фамилия Каплан им ничего не говорит. Я спросил: „Может быть,
