не будьте вы зверями… – шептала плачущая женщина.
Я посмотрел на нее. Худое вытянутое лицо. Потрескавшиеся губы. На лбу засохшая рана. Руки перепачканы кровью. Обычная осужденная на смерть еврейка.
– Вернуть ее на место… – раздался грубый голос Штандартенфюрера и один из солдат волоком потащил ее назад, к осужденным на смерть.
– Отпустите сына… Прошу вас… Убейте меня… – рыдала женщина. – Но сына отпустите….
– Герр Шредер, – умоляюще проговорила темноволосая фройллян, и схватилась за его руку, словно пытаясь удержать, – Отпустите ребенка… Ему лет десять не больше… Кристоф, сжалься над ним…
Я почему-то вздрогнул, услышав этот голос. Он показался мне знаком.
– Прошу… – вновь проговорила девушка, – Кристоф, … его все равно отправят в концлагерь…. Отпусти его…. Он способен еще принести пользу…. Мальчик способен работать….
Штандартенфюрер откашлялся и с ухмылкой поцеловал руку девушки.
– Милая моя, Мари, – проговорил он и жестом приказал отпустить ребенка, – Я сделаю это в память о твоей матери…
– Спасибо, Кристоф… – тихим голосом проговорила девушка и улыбнулась мужчине.
– Мама! … – плакал мальчуган, пытаясь вырваться из рук оттащивших его в сторону солдат. – Мамочка!…
Мари с сочувствием смотрела на его страдания, но и она не проронила ни единого слова. Девушке было известно, что ребенка все равно заставят смотреть этот ужас, и она не сумеет этого изменить. Потом его уведут и, скорее всего, он попадет в концлагерь, но… все-таки у него останется надежда на выживание.
Я же стоял и смотрел на ту девушку, о которой мечтал последние месяцы, но сейчас она показалась мне такой чужой и далекой, что я ее не узнал. Была она, казалось бы, такая, какой я помнил ее, но вся детская непосредственность ее облика исчезла. Она словно повзрослела. Мари закрыла глаза, когда пули поразили жертв. А я в смятение не мог разобраться, что творится в моей душе. В какой-то момент я понял, что все ушли, и мы с Мари остались вдвоем.
Девушка в ужасе смотрела на тела убитых людей. Ее глаза закрыла пелена слез, а я смотрел на нее и пытался вспомнить, как это любить…. В какой-то момент я перевел взгляд на лежащие трупы. Кровь уже смешалась с грязью асфальта, и походила на горячий шоколад.
Девушка вытерла слезу и в это мгновение в моей душе, будто бы что-то екнуло, и я решился подойти к ней.
– Мари… – прошептал я, взяв ее за руку и потянув к себе.
Она вздрогнула и подняла на меня полные слез глаза.
– Фридрих… – прошептала девушка и уткнулась лицом в мое плечо. – Уведи меня… Я сама не могу…
Сейчас, глядя на нее, я невольно вспомнил, как мне вручили мою первую награду. Я тогда ликовал
