людей, а в огромном количестве мумифицировавшиеся тела, настолько хорошо сохранившиеся, что некоторых из расстрелянных чуть не полвека назад жители пригорода через несколько дней повезут в морг, приняв за утопленников. И Обь спешила, все больше обнажая захоронение на берегу, словно тоже знала, что готовится государственный праздник.
До третьего мая доступ к захоронению строго не охранялся, и многие горожане побывали возле него. Большинство людей приходило просто из любопытства. Но было и другое – самое, может быть, страшное. К разверстой могиле шли родственники тех, кто бесследно исчез в застенках колпашевского НКВД, а их в тридцатитысячном райцентре тогда еще было немало. Дети и жены, братья и сестры. Многим из них казалось, что среди сложенных штабелем трупов они по одежке узнают своих близких.
Город Колпашево переживал тягостные, странные, ни на что не похожие дни. Город Томск пребывал в напряженном раздумье. Сигнал тревоги долетел до Москвы…
Это были «антисоветские» трупы, В действительности, как понимали ее в 1979 году партийные и советские руководители, этих трупов не было, не должно было быть. Память о них успешно выветрилась из сознания нескольких поколений. Но в Колпашеве какая-то непостижимая для властей сила воспротивилась этому, встала наперекор, словно сама земля, поруганная, усеянная неоплаканными костьми, оказалась человечнее людей, творящих на ней разор и бесчинства. И земле дан был ответ…
Третьего мая место захоронения было силами стройбата обнесено высоким забором с надписью: «САНИТАРНАЯ ЗОНА». Возле ЗОНЫ появилась охрана. Для непосредственного руководства техническим обеспечением акции, содержащей все признаки преступления (статья 229 и статья 171 УК РСФСР) в Колпашево был командирован секретарь Томского обкома КПСС А.И.Бортников. Интересы УКГБ по Томской области представлял полковник госбезопасности Николай Иванович с засекреченной по сей день фамилией. Присутствовало также некое лицо из Москвы.
Средства для ликвидации захоронения были выделены значительные. Что-то из них томское руководство получило из Кемерова (монитор) и, по крайней мере, рассчитывало получить из Новосибирска. Два теплохода серии ОТ задействовались в течение полумесяца, и только один их них (капитан В. Черепанов) сжег 60 тонн горючего. Плюс бурение скважин на берегу, стройбат, милиция, водоспасательная служба. Плюс кадровые и нанятые работники, чья роль была совершенно особой, а впоследствии -вещевые и денежные призы.
Неделю велись подготовительные работы, а 11 – 12 мая в Колпашево пришли двухтысячесильные теплоходы. Берег мыли напором воды из-под винтов, круглосуточно работающих на полную мощность.
ЧЕРЕПАНОВ В.П., капитан буксира ОТ-375: «… Отбойной волной начали мыть берег. Мыли часа два. Сначала падали кости. Когда содержимое ямы обвалилось, проявились темные прямоугольники. Трупы из ямы стали падать в воду. Мерзлый
