задачки решали. Если уж этот наследник так нужен на самом высоком уровне, то явно его будущее будет хорошо обеспечено. Так что моя совесть перед ним или перед ней будет чиста.
Тем временем актеры закончили разыгрывать эпизод, и Федоров, подведя итоги репетиции, отпустил всех отдыхать.
Анатолий встал с места и пружинящей походкой стал спускаться к сцене.
– Михаил Николаевич, пожалуйста, уделите мне несколько минут вашего времени, – Лазарев нацепил на лицо улыбку удава и двинулся к сцене.
Федоров слегка дернулся, как от удара в челюсть, но быстро взял себя в руки и уже поворачиваясь к майору успел «сделать лицо». Поэтому Анатолий лицезрел самую любезную и удивленную улыбку.
– А вы, собственно, кто будете?
Федоров слегка откинул голову, и даже в его глазах, красивого стального цвета, появились неподдельный интерес и удивление одновременно.
– Умен, талантлив настолько, что никогда не надо верить выражению его лица, патриот до мозга костей, – сразу же вспомнил Лазарев информацию из досье на Михаила и продвинулся еще на пару шагов в направлении своей цели.
Федоров с интересом рассматривал незнакомца, но опыт ему подсказывал, что только сотрудник одной единственной службы может двигаться вот такой походкой породистого гепарда и говорить искренним тоном самаритянина.
– Здравствуйте, Михаил Николаевич, меня зовут Анатолий Лазарев, – он привычным жестом показал свое удостоверение майора КГБ.
– О, вы из особого отдела, здравствуйте, – кивнул Федоров, – чем обязан вашему визиту? Пойдемте ко мне в кабинет.
Федоров протянул руку для приветствия, и в его глазах появился оттенок легкой грусти. Естественно, Лазарев все это заметил, но не понял подоплеку и решил, что Михаил устал и хочет побыстрее от него избавиться, ведь вечером спектакль.
– Да, есть у нашего отдела к вам небольшая просьба, – Анатолий пожал протянутую руку.
Мужчины вышли из зрительного зала и, пройдя маленький коридор, вошли в кабинет директора театр-студии. Федоров плотно закрыл дверь, придвинул своему гостю стул и сам сел по другую сторону стола.
– Слушаю вас внимательно, – произнес он, усаживаясь поудобнее.
– У вас в театре служат Татьяна Рошина и Глеб Светлов, нам стало известно, что актеры собрались пожениться в скором времени. Так вот, этот брак крайне нежелателен. И я вас прошу нам помочь его расстроить.
Михаил продолжал смотреть на майора. На его лице не отразилось ровным счетом ничего, но в голове произошло не просто зашкаливание эмоций, а целый табун мыслей одновременно пронесся ураганом.
– Вот так да! То есть, эта свадьба не устраивает спецотдел КГБ, ничего себе расклад. Что ж такого особенного в этом Глебе? То, что это не связано с Рошиной, Федоров был уверен. Он давно знал Татьяну, и никакие ее проделки никогда не вызывали
