style="font-size:15px;"> Лесник вскинул брови и тихо рассмеялся:
– Я знаю. Знаю…
«Запись от 20 марта. Ничего необычного не происходит. Теперь Чарльз самостоятельно ходит в город, когда это необходимо».
Мужчина прокашлялся и устало облокотился о столешницу.
«Тебе сказали отдыхать», – серо-голубые глаза недовольно прищурились.
– Да-да, конечно, – вздохнул лесник и, обернувшись, посмотрел на волчонка.
Этот малец еще себя покажет, в чем Владимир ни на секунду не сомневался. Он видел в варге огромный потенциал, видел незаурядный ум уже в его возрасте, видел горящие огнем решимости серые глаза, в которых отчего-то мелькнула тень тоски.
– Что-то случилось, Чарли? – тихо спросил мужчина и прошелся рукой по волчьим ушам.
Тот тряхнул головой и, сев у ног лесника, опустил голову. Какое-то время оба молчали. Варг – нервно постукивая хвостом по полу, лесник – пальцами по подлокотнику. За окном с пронзительным криком вспорхнула птица. Вздрогнув, волчонок тихо спросил:
«Я правда никогда не смогу стать таким как ты?»
Владимир удивленно вскинул брови и немного наклонился вперед. Волчонок никогда раньше не задавал ему подобных вопросов, да и сам лесник не очень-то делился с подопечным своими мыслями о том, когда же Чарли сможет принять второе обличье. Но что-то подсказывало леснику, что малыша беспокоит не совсем его неспособность сменить облик.
«Людям не нравится то, что я не как они, хоть они и знают меня довольно давно, да?»
Варг поднял вопросительный взгляд на старика, и на секунду тому показалось, что серые глаза блестят от слез. Владимир покачал головой: так вот о чем думает малец. Рано или поздно варг все равно задал бы подобный вопрос. Увы, несмотря на то что спустя многие века люди и сверхъестественные существа научились сосуществовать в относительном мире друг с другом, человеческое общество не способно принять кого-то вроде Чарли. Слишком много условностей и предрассудков.
– Да, – честно ответил лесник и тяжело вздохнул. – Мне не хочется тебя расстраивать, но так устроен этот мир. Нам приходится либо принимать его, либо падать на самое дно в попытке противостоять ему.
«А если я не хочу мириться с ним?» – вскочил волчонок.
– Чарли…
«Чем я хуже других людей из города? Это из-за того, что я пока не могу выглядеть как они?»
В ушах начало звенеть, а перед глазами замелькали темные круги. Опершись рукой о подлокотник, мужчина тяжело поднялся и лег на кровать. Болезнь еще не до конца отступила, и тело ломило от слабости, а волнение было не лучшим лекарством.
«Я просто хочу общаться с ними, также ходить по городу. Я… Почему я родился таким?!»
Его голос дрожал, чуть ли не срываясь на плач. Темные лапы елозили по дощатому полу, а хвост повис безвольной тряпкой. Владимир повернул голову и серьезно посмотрел на дрожащего
