быстро перелистала несколько страниц.
– Кстати, советую очень осторожно углубляться в описание родственных отношений в племенах.
– Семейных отношений, – поправил Джордан, все еще думая о своем.
– Да. Не забывайте, что с нашей точки зрения – дикость, с их может оказаться доблестью. Например, ближайшая родня сама должна была наказать преступника из своего рода. Многих изгоняли. Это было равносильно смертной казни. Одиночки не выживали.
– Значит, отец мог послать сына на смерть?
– Да, таковы были понятия. Чувство чести превыше всего. Каждому времени свои законы. – Она поджала ноги под себя и переплела пальцы рук.
– Кэйси?
– Да?
– Можно мне задать вам личный вопрос?
Она пожала плечами и насторожилась.
– При условии что я не обязана отвечать на него.
Он внимательно рассматривал пепел на конце сигары.
– Почему вы стали антропологом?
Она усмехнулась.
– Вы считаете это личным вопросом? Все очень просто. У меня был выбор: или антрополог, или жокей на скачках.
Он вздохнул. Непостижимо! Опять она сбивает его с толку.
– Не знаю почему, но я просто обязан спросить. Какое отношение жокей на скачках имеет к антропологу?
– А разве я сказала, что имеет? – Она сорвала с носа очки и небрежно повращала ими в воздухе, держа за дужку.
– По-моему, я сказала вам, что выбирала между двумя карьерами. А жокеем не стала только потому, что эта профессия зависит от случайностей. И на скачках всегда такая давка, столько народу и падать больно. Я плохо переношу боль.
– А антропология была прямой противоположностью скачкам?
– Нет. Просто в итоге я поняла, что это – мое. – И она внимательно поглядела на Джордана: – А знаете, когда вы улыбаетесь, у вас морщины на щеках становятся глубже? Чертовски привлекательно.
– Я хочу тебя, Кэйси.
Очки замерли в воздухе.
– Я знаю.
– И ты меня хочешь.
Она ощутила такой прилив желания, словно он уже обнимал ее, и губы его касались ее рта.
– Да, возможно, – медленно, с усилием проговорила она и, опустив глаза, стала аккуратно собирать страницы черновика.
– Кэйси. Когда? – Джордан настойчиво добивался ответа.
Кэйси прекрасно понимала, о чем он спрашивает. Она встала. Ей и впрямь необходимо было двигаться, чтобы успокоиться. Писатели чертовски наблюдательны.
– Все это не так просто, Джордан, как кажется.
– Почему?
Отвернувшись, она посмотрела в окно.
«Потому что я тебя люблю, – подумала Кэйси. – Потому что я буду страдать. Потому что я ужасаюсь при мысли, что должна буду уйти от тебя, когда все кончится. Интрижка, безделушка, а для меня обратного пути уже не будет».
