пистолет и присел. Грохот был что надо. И реакция не замедлила – с тягучим скрежетом отворилась дверь сарая, буквально рядом, и на пороге объявился зевающий паренек лет семнадцати, в дырявых мешковатых джинсах, в застиранной майке, снятой с какого-то безразмерного богатыря…
Немая сцена продолжалась секунд десять. Абориген протер глаза, усердно ими поморгал и стал разглядывать пришельца. Постепенно они расширялись, округлялись от страха. Он попятился за порог, но Бурнье уже метнулся, сцапал паренька за ворот, отволок от двери и прижал к стене сарая. Мальчишка не трепыхался, сообразил, что противник сильнее, да и ствол пистолета, вдавленный в живот, не очень-то располагал к импровизациям.
– Тихо, тише, дружище, – шипел по-французски Шарль. – Ты не поверишь, мне не хочется тебя убивать, но будешь дергаться, убью с великой радостью…
Парень по-французски не понимал, но фраза в переводе не нуждалась. Шарль сжал пареньку горло, а ствол продолжал буравить желудок. Украдкой осмотрелся – вроде тихо. Пленник таращился на него огромными детскими глазами, не шевелился.
– Ты понимаешь, что я говорю?
По глазам было видно, что не очень.
– Английский знаешь? – перешел он на классический «королевский».
– Совсем мало… – прохрипел паренек. – В школе учили…
– Отлично, – хмыкнул Шарль. – Много и не надо. Надо же, у вас тут в Африке и школы есть… Не убежишь? – он слегка ослабил хватку.
– Постараюсь… – Чувство юмора у паренька было.
– Слушай, – Шарль произносил слова почти по складам, стараясь не применять сложных грамматических конструкций. – Я не хочу тебе зла, я вообще никому не хочу зла. Я летчик, понимаешь? У меня есть деньги, много денег, – для убедительности он пошарил по внутренним карманам комбинезона (не убирая ствол от возможной мишени), извлек купюру в пятьдесят евро и сунул в руку пареньку. Тот с изумлением уставился на ценное приобретение. – Отведи меня к морю, получишь еще – десять раз по столько, понял? – Он два раза показал растопыренную пятерню.
– Пятьсот, что ли? – прохрипел паренек. Он оказался грамотен не по годам. – Нет, тысяча…
– Хорошо, вымогатель, – подумав, согласился Шарль. Незадолго до вылета он получил от командира полка конверт с месячным жалованием. В баре спустил немного, крошка Софи оказалась не воровкой (о, эти жгучие глаза…), домой решил не переводить, поскольку переводил и в прошлом, и в позапрошлом месяце. – Смотри, вот они, – он выгреб из кармана пачку наличности, сунул пацану под нос и снова убрал. – Отведешь меня к морю – получишь. Обманешь – шею откручу. – «А надо мне к морю? – засомневался он. – Может, к маяку вернуться и ждать? Ведь прилетят когда-нибудь эти горе-спасатели…»
– Хорошо, – просипел малый. – Да убери ты руки, больно же…
– Хорошо,
