не наш самолет, смотрите! – вопили с околицы. В свете пламени было видно, как люди мечутся среди горящих обломков, не решаясь подходить к переломанному пополам, извергающему сноп пламени фюзеляжу. – Это натовский самолет, вон их знак на хвосте! У наших зеленый круг! Мы сбили его! Мы сбили его!
Молодежь ликовала, благодарила Аллаха, кто-то хороводил в отблесках пламени, грозил кулаком ночному небу. Сочувствующих мятежникам из Бенгази в деревеньке Джава не водилось.
– Смотрите, что это? – кто-то выстрелил пальцем в небо.
В озаренных пламенем «нижних слоях атмосферы» покачивался купол парашюта. Летчик судорожно натягивал стропы, чтобы не приземлиться в деревне. Его сносило – на разбросанные по пустырю горящие обломки. Люди с трепетным благоговением наблюдали за его полетом, пока кому-то не пришла в голову интересная мысль.
– Это летчик! – завопил молоденький паренек Абдусалам – племянник Фархата Абдуллы Саида – самого уважаемого мужчины в деревне. – Это натовский летчик! Ловите его!
Деревню Джава – так уж получилось – никогда не бомбили. Даже по ошибке. Здесь не было ни баз, ни складов, и военные заезжали сюда нечасто. Кучка строений из тесаного ракушечника, пекарня, небольшая ремонтная мастерская. Но то, что происходит в Триполи и других городах, контролируемых правительственными силами, люди знали. О постоянных ужасающих бомбежках, о взорванных домах, не имеющих отношения к воинской инфраструктуре, о сотнях погибших, о разрушенных электростанциях, мостах, дорогах. «За что?» – они не понимали. У старика Аль-Маграба погиб внук, служивший в ПВО и не успевший убежать, когда батарею стали забрасывать «Томагавками». У старой Фариды – два сына. Одного изрешетили свинцом повстанцы, выбивая правительственные войска из Рас-Лануфа, другой утонул в море, когда катер береговой охраны, на котором он служил, был подбит с атаковавшего его «Фалькона» ракетой с лазерным наведением…
Летчик, машину которого разбросало по приличной территории, чудом избежал приземления в горящий обломок крыла – остатки горючего в подкрыльной емкости активно питали оранжевый факел. Пока он путался в стропах, выбирался из парашютной ткани, которую с нескольких сторон охватывало пламя, вокруг него собирались люди. Летчик в плотном комбинезоне песочного цвета выбрался на четвереньках на ровную площадку, сорвал с себя шлемофон, стал обхлопывать голову, плечи, еще не понимая, что он не горит. Человек был в шоке. Кто я? Где я? Куда мне идти? Светлые волосы слиплись, лицо заливал пот, глаза затравленно блуждали. Он вскочил, увидев, что его окружают призраки, но поскользнулся, шлепнулся мягким местом, смотрел наполненными ужасом глазами, как удавка сжимается вокруг горла. Так нечестно! Он должен был отбомбиться и улететь – он мирный парень, он никому не желает зла! Кто все эти люди? На лицах окруживших его ливийцев плясали отблески костра, превращая их в каких-то оживших мертвецов, они уже сжимали круг,
