о браке, не хочет жениться именно из-за ее отца.
Но они жили на маленьком островке, и каким-то образом Натан обо всем узнал. Габриэла должна была бы догадаться об этом по его задумчивому виду, что было совершенно на него не похоже, но, поскольку отец молчал, она не стремилась заводить об этом разговор. И только когда девушка упомянула, что вскоре достигнет совершеннолетия, а Ор, один из членов команды, услышав это, заметил: «И она еще не замужем?», Натан побледнел, и в тот же вечер Габриэлу вызвали к нему в кабинет.
После реакции отца на слова Ора она догадалась, что он намерен обговорить матримониальные планы, но никогда бы не догадалась, какое решение примет отец.
Как только она села напротив него за стол, он сказал:
– Я отправлю тебя в Англию.
Она отреагировала мгновенно, даже думать не пришлось:
– Нет!
Обычно она одерживала верх в спорах, но в этот раз он улыбнулся и продолжил:
– Ты знаешь, что мы с твоей мамой совершенно не подходили друг другу. Она была благородных кровей, а я совсем из иного теста. Но запомни: мне стыдится нечего, особенно моего происхождения. Я вырос в Дувре, мои родители были добропорядочными и трудолюбивыми людьми. Но твоя мама считала иначе и выдумывала для своих друзей невероятные истории о моем происхождении и о причинах моего частого отсутствия. Она даже не хотела, чтобы ее знакомые узнали о том, что я занимаюсь торговлей. На самом деле это не соответствовало действительности, но она в это верила.
– Я помню, папа.
– Да, я знаю, что тебе это известно. Видишь ли, у тебя в жилах течет благородная кровь по материнской линии… И я понял, что, удерживая тебя рядом с собой, лишаю сезона в Лондоне, всех этих великолепных балов и приемов, на которые может рассчитывать молодая девушка, принадлежащая высшему сословию, – всего, чего так хотела для тебя матушка. В том числе благородного джентльмена, который мог бы стать твоим мужем.
Габриэла опустила голову.
– Тебе известно о Чарльзе Милфорде, верно?
– Да, – признался отец. – Я даже подумывал, не вызвать ли его на дуэль.
Она вскинула голову.
– Ты же этого не сделал!
Отец улыбнулся.
– Я решил, что сперва должен спросить, действительно ли ты любишь этого молодого человека.
Габриэла на мгновение задумалась, потом призналась:
– Не знаю, хотя уверена, что могла бы его полюбить. Но если быть честной, то я думаю, что мне просто пришло время влюбиться, а Чарльз оказался первым мужчиной, глядя на которого, я почувствовала, что он мог бы стать достойным мужем.
– Стал бы или нет, неизвестно… Но, Габи, задумайся над тем, что ты только что сказала. За все время, что ты провела здесь, он оказался единственным, кого ты рассматривала в качестве будущего супруга. Всему виной ограниченный
