«коркой» козырнул,Улыбнулся, подмигнул:
– Я подмазал всё начальство –
И теперь мой рынок весь
И в погоду, и в ненастье,
Я крышую смело здесь!
В «Детском мире» – магазине,
Где игрушки на витрине,
Появился наркоман.
Он салазки опрокинул,
Из кармана шприцык вынул,
Продырявил барабан.
Продавец ему: «Платите!».
Он в ответ: «Не заплачу!». –
«Вы, наверное, торчите?»
Отвечает: «Да, торчу!».
Только вдруг у наркомана
Ломка началась в груди:
Светлый образ он Степана
Заприметил позади.
– На кого ты бочку катишь?
– Чё ты! Чё ты! Не качу!
– Деньги мне сейчас заплатишь!
– Сколько нужно? Заплачу!
Постовой Степан Степанов
Был грозой для наркоманов.
Как-то утром, в воскресенье,
Вышел Стёпа со двора.
Стоп! Ни с места!
Нет спасенья:
Облепила пацанва.
На крышуху смотрит Ванька –
Напустил для форсу пар:
– Ты, Степан, нас извиняй-ка!
– Что такое?
– Есть базар!
– Почему ты с парохода
Вдруг в полицию пошёл?
Неужели ты работу
Лучше этой не нашёл?
Постовой брелоком крутит,
Стёпу тот вопрос не тупит,
Говорит: «Ну что ж, готов
Я ответить без понтов!
Я скажу вам так по дружбе,
Что в полиции служу
Потому как за день службы
Косарей я семь кошу!
Кто крышует с пистолетом
На посту зимой и летом?
Наш обычный постовой –
Это тот же часовой!
Ведь недаром сторонится
Полицейского поста
Не привыкший с ним делиться
И чья ксива нечиста.
К сожалению, бывает,
Что полицией пугают
Непослушных торгашей.
Как властителям не стыдно?
Это глупо и обидно!
И когда я слышу это,
Я краснею до ушей…»
Герман. Это прокатит.
Михаил Фёдорович. Да и, похоже, не только у нас. В Штатах готовят его американскую версию: плохой белый полицейский вымогает деньги у рэперов-афроамериканцев и крышует мафию, состоящую из белых ублюдков.
– Политкорректность, – заметил Герман. – Скоро там появятся «Белые пантеры».
– У нас тоже началось. Слышали о проекте в Министерстве культуры? Собираются запретить «Му-Му» Тургенева: «за издевательство над человеком с ограниченными возможностями» и «жестокое обращение с животными». Так-то вот. Так с чем пожаловали? – осведомился Михаил Фёдорович.
Евгений. Дело щекотливое. Полностью мы в нём не уверены, поэтому к вам и обращаемся. Речь о тех письмах, о переписке Толстого с Ницше. Признаться, в это всё-таки трудно поверить, что они вот так в письменном виде общались. Нам вы сказали, что письма эти у одного букиниста есть. Так вот, мы хотели у вас ещё раз справиться
