зашла в квартиру. Ивана не было. Дома было прибрано. На столе лежал свежий батон хлеба и яблоки. Муж, видимо, сам сходил в магазин и навел порядок. Уходил он, похоже, в спешке. Его полуприкрытый ноутбук почти зарылся в плед и задыхался под ним. Такого Лиля вытерпеть не могла и пошла извлекать любимый гаджет мужа.
На экране ноутбука еще что-то мигало, она то ли из любопытства, то ли машинально открыла его и глянула на экран. «Хочу тебя», – было первым, что бросилось ей в глаза. Она дернулась. «Приезжай, если жена не заперла», – сообщение было сдобрено многочисленными смайлами, от которых у Лили зарябило в глазах. «Она приболела, наверное, уехала к родителям, так что жди, моя конфетуля». «Конфетуля» ничего не ответила, видно, пошла собираться к приходу чужого мужа.
Он никогда после свадьбы не говорил ей, что хочет ее, не называл ее конфетой или сладкой. Изредка они веселились, после пары лет брака страсть пропала совсем. Им было удобно друг с другом. Лиля наивно полагала, что это основа любых семейных отношений, а не любовь и секс. Они уже не в том возрасте, а партнерские отношения двух взрослых людей с похожими интересами ей казались намного прочнее. Но, оказывается, ее муж не разделял этого мнения, к которому она так долго шла.
Она заплакала. Схватив хлеб, она откусывала огромные куски и, обливаясь слезами, почти не жуя, глотала их. Хлеб был вкусный, как в детстве. Мягкое, будто сыроватое тесто успокоило ее.
Пережитый день перечеркнул ее прошлую жизнь и навалился тяжелой ношей. Едва коснувшись головой подушки, она провалилась в тревожный, но глубокой сон.
Ей снилась свадьба. Она тогда работала в фирме, где занимались разработкой приложений для смартфонов, где и встретила Ивана два года назад. Одинокий чудик (на два года старше Лили) был неразговорчив, но скоро они нашли общий язык. Оба жили одни, пары давно не было, считали любовь юношеским безумием и всецело отдавались работе.
Как-то, гуляя и обсуждая сетевую жизнь, Ваня предложил вина. Купив бутылку, они распили ее прямо в сквере неподалеку от магазина, и тут Иван вдруг прижал ее к себе и поцеловал. Его щетина кололась, Лиля смеялась, отвечая на поцелуй, а ее руки тем временем блуждали по поджарому телу ее спутника, будто призывая его к более активным действиям. Проснулись они оба у него дома. Лиля почему-то встала и приготовила яичницу. Через два месяца Лиля вскользь обмолвилась о том, что неплохо было бы и пожениться, гостевой брак – дело гиблое. Мамины слова, которые Лиля почти бездумно повторила, достигли цели. Иван сделал ей предложение, сказав, что влюбился в ее яичницу и больше не хочет с ней расставаться. Лиля для начала решила подумать. Думала недолго, тридцать пять лет, детей не хочет, любить не может, после Кольки как-то совсем это чувство выгорело, кому еще такая нужна? Да и ей было, как ни крути, тоскливо без мужского плеча.
Свадьба была веселая. Пьяная. Может, не как у принцессы, да и какая она принцесса, всю свою жизнь в кедах и проходила. Даже под платье кеды надела, как студентка. Мама ругалась тогда сильно,
