намёк понял… но не в этой жизни, – отрезал я. – Радуйся, что я тебе плачу около 200 000р в месяц за твои издёвки и смех.
– Да я радуюсь, радуюсь, – саркастично выдала Кристина, похлопав в ладоши как робот. – Так чего я сюда приехала-то, а? Тебя привезти, или что?
– И меня привезти, и ещё кое-что, – недосказал я, зато сразу направился к дому, чтобы не слушать «мозговыносилку».
Я позвонил – дворецкий не заставил меня ждать.
– Здравствуйте, сэр! – поклонился тот. – Я жду Вас у входа с 5 утра. – Мы зашли внутрь. – Я смотрю, Вы с дамой. Может, желаете что-нибудь освежающее? Свежевыжатый сок, или молочный коктейль?
Я начал блевать прямо в коридоре.
– Только не про сок, – выдавил я. – Принеси мне лучше салфетки.
– Я обращался к Вашей даме, а не к Вам, сэр, – подшутил Валериус. Если бы это был не он, то я бы его уволил, однако Валера, как я его называл, подтирал мне жопу, когда я сам не умел этого делать, поэтому ему такие шутки сходят с рук.
Да, бывает и так. Ты врач из Италии, но тебе платят столько, что можно стать русским дворецким, который будет менять памперсы и играть с мелким Александром, когда Владимир Баблович не может этого делать.
Вы спросите: где была мать?
Ну, для меня тоже загадка, ибо жила она с моим папой, но я почему-то не видел её практически никогда.
Была ли она плохой мамой?
Думаю, что она была той, кто… Впрочем, я не знаю, что у неё было на уме, так что вернёмся к Чеддеру…
А-а-а, Чеддер…
Чеддер – пёсик моего бати – лабрадор. Он как раз бежит на меня, блюющего на пол.
– Ой, какой симпатуля! – растрогалась Кристина. – Как его зовут?
– Чеддер, – ответил я, вытирая рот салфетками, которые принёс Валериус. – Он очень умный пёс, – выдумал я прямо на ходу. Я решил, что раз он смог додуматься не облизывать заблёванного человека, то в нём есть капля интеллекта. И это в его-то возрасте.
Дело в том, что батя очень любил собак, особенно лабрадоров, а для него расставание с лучшим другом, прожившим долгие годы, очень тяжело переносятся. Поэтому им же было решено покупать дрессированного чёрного лабрадора в возрасте одного года, называть его Чеддером, и, ещё через год, менять на нового лабрадора, точно такого же, давая ему такое же имя.
За мои 33 года у бати было 33 Чеддера, и этот будет последним. Но для него все они – это один единственный Чеддер, который живёт бесконечно.
– А у твоего папы отличный вкус, – похвалила Кристина, играя своим носом с мордочкой Чеддера. – Ути мой сладенький! Дядя Саша совсем охренел, правда? Заблевал наш пол. Заставил тебя обходить препятствия, да?
– Тебе лабрадора подарить, что ли? – перебил я.
– Сэр, Ваш отец лежит в своей спальне, – решил встрять Валериус. – Я взял на себя смелость помыть его и одеть в подобающий этому чёрному, очень слёзному для Вас и для меня дню. Примите
