что за все надо платить. За то, чтобы уменьшить квартплату, надо ебать старую корову; за то, чтобы не возвращаться в деревню, надо ублажить городскую девчонку до самого страшного матерного ругательства.
– До какого? – спросил он машинально.
– До небоскреба.
– А при чем тут… небоскреб?
– При том, что он фундаментальный, многоэтажный и есть слово «ёб».
Юрка повернулся, как уж на сковородке, выглянул в окно.
– Она что, все еще ходит в капроновых колготках? – усмехнулся Кирилл.
– Нет, в джинсах… Кто ходит в колготках, ты о ком вообще?
– О девчонке с татуированными ляжками, а ты кого ты там высматриваешь?
– Пошел ты нахуй с ляжками и без ляжек! – махнув рукой, Юрка снова сел лицом к нему. – Юльку я жду, Юльку!
– Она к тебе придет? Сюда?!
– Приедет аз мной. Я что, похож на дурака, который потащит сумку с барахлом на себе в академию?
– Ну ты хорошо устроился!
– А кто спорит… Вместе, кстати, поедем, в «пежике» места хватит.
Задумавшись о чем-то, друг помолчал.
– В общем, я решил, узлом завяжусь, но Юлька захочет за меня замуж. Две недели буду по ресторанам водить, чтобы не подумала, что я нищий.
– Откуда у тебя деньги на рестораны? Хотя бы на один?
– От верблюда. Я весь семестр на машину откладывал!
– И что? ради своей ГМУшной Юльки спустишь все, что копил?!
– Как ты еще осенью говорил, на наши деньги купишь только помойку на колесах. А если я женюсь на Юльке… ты знаешь, кто у нее отец?
– Откуда мне знать? – Кирилл от души засмеялся.
– Я тоже не знаю. Но узнаю и не пожалею.
– Узнаешь? Ты так уверен? Серьезный человек подарил дочери желтый «Пежик» для того, чтобы она вышла замуж за удрота из деревни Новое Сиралово?
– А куда он денется, – спокойно возразил Юрка. – За две недели я заделаю ей ребенка, и тогда уже обратной дороги нет.
– Юрка, у тебя башню снесло, – он покачал головой. – В девятнадцать лет становиться отцом?
– Не снесло. Лучше в девятнадцать стать отцом на Ново-Мостовой, чем в двадцать девять оставаться холостым парнем, как ты сказал, в нашей Сираловке.
Кирилл не ответил.
Под окном раздался затейливый сигнал клаксона.
– Юленция приехала, – Юрка счастливо просиял. – Одевайся, поедем в академию.
– А почему бы и нет, – ответил Кирилл и добавил: – Мать твою ёб.
-–
– Твой Мефодий оставил тебя одного, – сказала Тамара Федоровна, зайдя вечером на кухню, где он в одиночестве хрустел чипсами.
– Какой… Мефодий? – изумленно переспросил Кирилл.
– Да никакой. Просто если ты Кирилл, то твой лучший друг – Мефодий.
Хозяйка засмеялась серебристым девчоночьим смехом, подошла сзади, склонилась, обжала ему
