пораженный и восхищенный увиденным.
Были здесь и другие занятные экспонаты вроде чучела метрового крокодила, возлежащего на полке с раскрытой пастью, или экзотических ритуальных масок, вырезанных из дерева и раскрашенных яркими красками. Там, где на стенах было хоть малейшее свободное пространство, висели картины. В основном это были пейзажи, выполненные маслом, изредка попадались изящные акварели, ещё реже – графика. Максим заметил, что, за исключением портрета жены, висящего на самом видном месте в гостиной, других портретных работ не было. Должно быть, Киселёв в своем творчестве живописца тяготел к природной натуре, хотя среди его скульптур было немало прекрасно выполненных бюстов и небольших ростовых фигур и композиций.
Марьин прошёл вглубь гостиной и огляделся. Одну стену занимала румынская стенка под орех с обычным содержимым, другую – стеллажи. На них размещалось подлинное великолепие из сотен образцов кристаллов и камней. Максим подошёл поближе и стал рассматривать их. Камни, по–видимому, были тщательно отмыты, и к каждому из них прикреплена маленькая табличка с поясняющей надписью. Многие камни имели первородную форму, на других были выполнены тщательно отполированные срезы, чтобы раскрыть всю красоту рисунка и красок внутреннего строения минерала.
Сыщик так увлекся просмотром коллекции, что не услышал, как в гостиную вошла хозяйка. Поставив на столик возле дивана поднос с бутербродами, она подошла к нему и, заглянув через плечо, пояснила:
– Это чароит. Алексей привез его из Восточной Сибири. Встречается только там и нигде больше.
– Красивый камушек, – сказал Максим, глядя на тёмно–фиолетовый с шелковистым переливчатым блеском камень. – А почему он так странно называется?
– Почему – странно? Чароит назван так по реке Чара, где его впервые нашли.
– Вот как? Ну, я в этом полный профан, Ольга Петровна. Никогда раньше не сталкивался с камнями, а тут их тысячи, и все разные. Глаза разбегаются.
– Да, у Алексея коллекция насчитывает более двенадцати тысяч образцов, – с гордостью сказала Киселева и пригласила гостя к полу.
– Спасибо, – ответил Максим, садясь на диван, стоящий в углу комнаты у окна. Налив в бокал минералки и выпив половину, он ещё раз окинул взглядом стеллажи с коллекцией и спросил хозяйку: – И сколько это все может стоить, Ольга Петровна?
– Сколько?– растерянно переспросила Киселёва. – Даже не знаю… Никогда не оценивали.
– Ну, хорошо, а есть в ней камни… ювелирного качества? – продолжал гнуть свою линию Марьин, внимательно глядя на хозяйку. – Вы, кажется, говорили, что у вас имеются достаточно ценные вещи?
Он заметил, как смутилась Киселёва при этом вопросе, и, чтобы скрыть замешательство, она стала наливать в бокалы воду. "Похоже, я попал в точку, – подумал Максим. – У Алексея Васильевича наверняка должны быть камушки
