сидя в свой Англии, прогоняет по такому же полю роту солдат. Десятки раз. Туда и обратно. Выясняется, что по тропе ежедневно ходят не меньше пяти сотен человек.
(Между прочим, солдатам никто, разумеется, не объясняет, с какой целью сотня здоровенных мужиков идёт в одну сторону, доходит до края поля, поворачивает и топает назад. И так, два дня подряд. С точки зрения солдата, глупость начальства налицо).
Пять сотен человек, ходящих каждый день туда и обратно, это уже, возможно, спрятанный в лесу завод. Виновата заводская служба безопасности: либо забыли запретить ходить по полю, либо посчитали, что усталых людей не следует наказывать за попытки сократить дорогу…
(Кстати, если бы немецкий кадровик настоял на запрете и сурово наказывал бегающих напрямик, то рабочие считали бы кадровика идиотом – мол, ну, чего привязался. Жалко чурбану, что я иду на ночлег полем, а не вокруг по щебёнке).
Аналитик не забывает о возможности дезинформации, то есть специального создания видимости тропы, но это уже детали.
Убедившись, что в лесу действует новый объект, аналитик изучает сообщения с мест, запрашивает все документы, в которых упоминается любой пункт в радиусе двадцати километров от поля.
Оказывается, в Восточной Африке месяц назад на территории союзных войск упал немецкий истребитель. В обломках разведчик обнаружил обрывок газеты, засунутый в пилотское кресло. Газета издана в германском районном городке, что расположен рядом с изучаемой деревушкой…
(Немка-работница, зашивающая обшивку, поленилась сбегать на склад за прокладочной ватой и заткнула угол куском газеты, в которую был завёрнут завтрак, – невелика беда и невелико нарушение. А английские солдаты, наблюдавшие, как лейтенант-разведчик целый день обнюхивал обломки сбитого самолета, взрезая и вскрывая все щели и уголки, но добыл только грязный кусок бумаги, в очередной раз убедились, что пока они, пехотинцы, воюют и погибают, тыловые крысы-штабисты дурью маются от безделья).
Аналитик находит сообщение от наблюдателей в швейцарском приграничном санатории, из окон которого видна немецкая железная дорога. Три недели назад по ней проехали две цистерны с названием конечного пункта на боку – того самого городка. На цистернах был указан состав перевозимой жидкости – нечто сложное, с непроизносимым названием.
Аналитик отправляется в ближайший колледж и, предупредив старичка-учителя химии о соблюдении секретности, показывает название. Учитель поясняет, что вещество известно каждому студенту – это раствор, используемый в обработке алюминия.
(Кстати, после того, как аналитик благодарит и прощается, учитель остаётся в полной уверенности, что тыловики ищут себе работу, чтобы их на фронт не послали).
По аэрофотографиям аналитик проверяет состояние железных дорог, например, блеск рельсов – ведь по ним определяется интенсивность пользования железнодорожной веткой. Сверяет
