мишечке в живот треснуть.
– Ты что творишь, ирод окаянный! – возопила я, хватаясь за клюку. – Не смей медведя бить, сволочь!
Ирод на меня взглянул, глаза его округлились, и мужик снова вырубился. Прямо на медведе.
И вот после всего этого, когда Михантий тащил мужика в сени, я сделал вид, что не заметила, как зверь его пару раз о косяк приложил, и вообще кинул не очень бережно на матрас, а вот пинать не стал, на меня глянул и усовестился.
– Ну, может у него инстинкт такой, шкуросохранятельный, – глубокомысленно предположила я.
Михантий очень скептически на меня посмотрел, показательно тяжело вздохнул, да помычал неодобрительно. Не одобрял в смысле.
– Ничего, оклемается… наверное, – сказала я, глядя на мужика, который сейчас больше на груду сломанных костей в мешке походил.
Медведь был со мной не согласен, логика и здравый смысл тоже, но какая ж ведьма мимо несправедливости жгучей пройдет? Правильно – умная. А это явно не я…
– Мед не забудь, – крикнула в спину уходящему медведю.
Тот поклонился благодарственно, бочонок прихватил и был таков.
А не особо умная ведьма осталась и со своим охранябом, и с цельной жгучей несправедливостью. Та зависла в углу облаком немого укора, напоминая, что пора браться за лечение моего охранябушки, ох пора.
***
Всю ночь я как самая умная просидела рядом со своим охранябом. Сначала вливала в него по капле отвара пипеткой, после часу ночи по две, к четырем утра по ложечке чайной каждые пять минут, в седьмом часу я вырубилась на моменте заливания в него уже отвара через носик моего фарфорового чайничка.
Оно может как, я бы и не вырубилась, но прошлую ночь одна очень умная лесная ведьма читала пошлый рыцарский роман, а на сегодня почитать уже было нечего, от чего сия неприятная оказия и случилась.
***
Проснулась я утром, спозаранку, часов было девять, не больше, и разбудил меня глубокий мужской голос:
– Девушка, вы как тут оказались?
С трудом разлепив ресницы, обнаружила, что мой охраняб уже очень даже пришел в себя, выпил все из чайничка, и из ведерка допил, и даже самовар, что стоял рядом опустошил тоже, а теперь будил меня, сладко спящую на его кровати, хотя я точно помнила, что сидела рядом на шкуре, когда поила его.
Проморгавшись, обнаружила, что, во-первых, охранябушка слишком быстро как-то в себя пришел в себя, во-вторых, я, не ожидавшая столь быстрого восстановления пленника, несколько была не в образе, а в-третьих:
– Сегодня же суббота!
– Суббота? – нахмурился мужик.
– Ну да, суббота, ярмарочный день! – воскликнула я, подскакивая с постели.
Охранябушка поднялся тоже, но не столь резво… хотя одно то что уже поднялся немного сильно очень смущало. И вообще многое смущало, но не суть-то.
– Ты это, ложись, – приказала я, – ведьма скоро придет,
