в котором рисовался напыщенно-важный прапорщик с микрофоном в руке. Но внимание уже вставших в строй призывников было приковано к рослому и строгому на вид офицеру с капитанскими погонами, за спиной которого маячили два сержанта-срочника – голубые тельняшки в распахнутых воротах, сдвинутые на затылок голубые береты. Прапорщик из военкомата прокукарекает, а там хоть не рассветай. Его дело собрать команду, а руководить ею будет офицер-«покупатель».
В военкомате Радика приписали в мотострелковые войска, но здесь, на сборном пункте, номер с его предназначением почему-то переиграли. Его команда еще вчера ушла куда-то на Дальний Восток, а он остался ждать у моря погоды. И дождался-таки. Оказывается, его к воздушно-десантным войскам приписали. На повышение, так сказать, пошел – ведь требования к десантникам гораздо выше, чем к мотострелкам...
В строю собралось не меньше полусотни бритых голов. А прапорщик в окне продолжал выкрикивать фамилии... Наконец, формирование закончилось – репродуктор под крышей административного здания замолк. Зато заговорил капитан-десантник. Но прежде чем обратиться к призывникам, он спросил у своих подчиненных:
– Где лейтенант Подольских?
Тихо спросил, с недовольным видом. Но Радик все слышал. И даже, кажется, понял, о ком идет речь.
– Так это, по личному плану, – усмехнулся в ус широколицый носатый сержант.
Капитан сурово поджал губы. Ему явно не нравилось, что такой-то там лейтенант действует по личному плану... Радик мог и ошибаться, но, по его мнению, разговор шел о том самом лейтенанте, который клеился к Юле. А может, уже и склеил ее... Капитан молча выразил свое недовольство, набросил на губы скупую улыбку и с ней обратился к строю.
– Здороваться с вами не буду, – сказал он. – Рано еще с вами здороваться. Сначала своими станьте...
– А мы разве не свои? – густым басом выкрикнул кто-то из строя.
– Кто сказал? – незлобно вскинулся капитан. – Сюда иди. Не бойся, никто тебя не укусит.
– Да я и не боюсь...
Из строя развинченной походкой вывалился здоровенный увалень с широкой, но робкой изнутри ухмылкой. Чем ближе подходил он к офицеру, тем меньше становилось вызывающей наглости в его движениях.
– Своим хочешь быть? – с чувством подавляющего превосходства усмехнулся капитан. – Что ж, упор лежа принять...
Увалень смог отжаться всего четырнадцать раз.
– Весу много, а силы мало...
– Зато это... удар... у меня это... – задыхаясь от нехватки воздуха, выдавил из себя увалень. – Быка прибить... Быка могу...
– И дыхалка ни к черту... А то, что быка валишь, так это не самое главное... А с носом что?
Капитан ощупал пальцами его носовой хрящ.
– Дык это, сломали... В драке...
– Плохо. С такими дефектами к нам не берут...
Капитан с упреком посмотрел на пузатого майора с призывного пункта. Тот угрюмо возмутился:
– Что есть, то и даем...
Увальня вычеркнули из списка и отправили в клуб для последующей сортировки. А остальную массу призывников повели в спортгородок
