сын главы утопии и приказал стражам расходиться по домам.
У выхода из главного дома утопии мистер Тайна остановил Нину.
– У тебя накидка в дырках. Не забудь заштопать
Та посмотрела на себя и ужаснулась количеству отверстий в материи.
– Спасибо, Тайна.
Тот махнул и ушёл. Она вышла из здания и направилась домой. Нина залетела к себе в квартиру через то же открытое окно в спальню. Все эмоции вырвались наружу и, скинув капюшон и превратившись в человека, она села посреди комнаты и осталась там, пока крик души не стих.
На кухне стоял остывший кофе, на полу рассыпавшаяся стопка книг. Нина обессиленно прошла к столу и нагнулась, чтобы собрать литературу. Она вернула её на прежнее место, рядом с кружкой кофе.
Нина схватила её и резко выплеснула в раковину. Чашка была пуста, если не учитывать гущи на дне и стенках, которая точно описывала отношения Нины и Альберта.
«Ты мне много раз помог, но после всего пережитого оставил самый горький осадок, – она повернула чашку на 45 градусов, чтобы взглянуть на дно и стенки. – Такой же в моей душе сейчас».
Она включила воду и помыла стакан, вытерла и аккуратно убрала на полку, фанатично двигая из стороны в сторону, чтобы он встал точно по центру между двумя другими чашками.
«Странно… Сравниваю Альберта с кофе, себя с чашкой. Но я была совсем пустой до того, как с ним познакомилась. Он наполнил меня содержимым. А потом исчез. Снова пустота. Снова тяжело на сердце», – продолжала она копаться в мыслях.
Телефон зазвонил. Это была мать.
– Привет, мам, – сказала Нина.
Та, услышав голос дочери, забыла, зачем звонила.
– Что-то случилось? – спросила Энни.
– Нет, просто устала…
Мать чувствовала, что с дочерью что-то произошло, но навязываться не стала.
– Зачем звонишь?
– Альберт рядом? Мне срочно нужно у него кое-что спросить. Помнишь мою подругу, у неё такое произошло!
– Альберта нет. Он ушёл, – голос Нины дрогнул.
– Ладно, я ему сейчас сама позвоню.
– Не звони! – прервала её Нина. – Мы расстались.
Энни ахнула.
– Мы сейчас с Мией приедем к тебе…
– Мам, не переживай за меня. Это всего лишь очередное препятствие. «Пережитые чувства делают нас сильнее», – так ты говоришь. «Пережитые эмоции делают нас умнее», – так говорил отец.
– Совсем мне не нравятся твои разговоры! – запротестовала Энни.
– Будем считать, что я стала сильнее и умнее. До завтра, мам. На выходных я к вам приеду.
Нина положила трубку и вытерла глаза и нос. Она снова бросила взгляд на чашку.
«Ты был настоящим кофе для меня, Альберт. Будь ты растворимым, обычной пустышкой, от тебя остался бы едва заметный след на кромке
