руке, а я нервно топчусь на месте.
– Она в папу. Он редактор.
– Вы не подумайте, Татьяна, – начинает Витя, – мы не прогуливаем. Нас попросили очистить школьное крыльцо от снега. Времени дали до конца смены. Но мы управились раньше и решили прогуляться. Думаю, это не станет для вас проблемой, правда?
Вот ублюдок. Пусть даже не надеется, что я поблагодарю его за это.
– Все нормально. Я не против, – лепечет мама, а я будто прибываю во сне, ведь от нее сложно добиться подобных эмоций. Звягин не волшебник, но чем-то явно обладает. Он без труда заставил меня прогулять школу. Гипнотизер, точно.
– Ладно, нам пора, – я толкая маму в спину, дабы побыстрее избавиться от Вити. – Пока! Увидимся завтра! – лесть так и льется из меня.
– Не думаю, – бросает он.
Баран. Тупоголовый баран.
– Это твой парень? – воодушевленно шепчет мама. – Он симпатичный.
– О боги, нет. Просто друг.
Почему все так и норовят нас обвенчать?
– Витя! – неожиданно выкручивается мама, и он подходит. – В следующую субботу мы празднуем юбилей отца. Будем рады видеть тебя.
Мои глаза ползут наверх.
– Мама! Ты ведь шутишь, да? Скажи, что это неуместная шутка.
Но на меня уже никто не обращает внимания.
– Конечно. Спасибо за приглашение. Я обязательно буду.
– Отлично, – довольная мама прощается, садиться за руль и поторапливает меня нажатием в клаксон.
Я хватаюсь за голову и поворачиваюсь к Звягину. – Ты не посмеешь… – Еще как посмею.
– Я запрещаю, слышишь?
– Я приду не к тебе, – подмигивает он и на пятках разворачивается. – И да, передай своей маме, что у нее клевая задница.
Глава#8. Витя
Просаженные мысли в голове ни о чём,
И сразу ты заводишься от одной спички.
Все мои вещи в сумке через плечо,
Я еду домой на ночной электричке.
Знаешь, мне нечем тушить, так что не заводись,
Это фирменный стиль – отъе*ать мне мозги.
Да, я грёбаный, грёбаный псих,
Но ты просишь: «Вернись», нах*я этот цирк?
© Kavabanga Depo Kolibri – Не заводись.
Со школой было покончено. Сегодня я думал именно так. Она не нужна мне, я не нужен ей подавно. Особенно сейчас, когда держу за шиворот пьяного полуживого отца, который умудрился обменять мою зимнюю и единственную куртку на два медицинских фуфырика. Теперь спиртом он протрет рассеченную бровь, а быть может применит его как болеутоляющие, мне без разницы. Я думаю только о секретном поводе. Только о нем.
Не сомневаюсь, что как только покину его пьянка продолжится, и это несмотря на то, что он вернулся с больницы всего лишь несколько часов назад. Отец давно сделал свой выбор, а я сделал свой. Мы одинаково больны, но лечимся по-разному. Он делает вид, что живет по совести, я
