То снова возвращается назад, в тот день и в тот час, когда они с Федотом пили чай в теплом доме.
Ступай, говорит То.
Найди, говорит То.
…приглашаем вас на экскурсию по местным достопримечательностям…
Федот недоверчиво смотрит на гидов, как бы не обманули, как бы не обвели вокруг пальца, а то знает их Федот, коварные они, местные-то. Но этот, вроде, нормальный, ведет Федота среди камней, косится на Федота недоверчиво, все-таки первый раз такое, чтобы валенок в Египет приехал, и на пирамиды смотреть пошел.
Федот смотрит.
Видит.
Вспоминает.
Вот они, и глаз, и птица сокол, и солнце, которое кружок, а в нем точка.
Обломок камня.
Обломок того, что когда-то было камнем…
Камень, говорит Федот.
Камень.
Вот камень, вернее, то, что осталось от камня, это на нем написано было, про сокола, и про солнце, и про все, что там То виделось. Это камень что-то такое сделал, что То ничего не помнит…
Камень, говорит То, а ведь верно, камень, какой коварный камень, это он мстит мне, вот что я тебе скажу – мстит, что я не пощадил его, разрушил за века и века, – ну а что я могу сделать, работа у меня такая, все течет, все меняется, что-то появляется, что-то рассыпается в прах… кто-то понимает, а кто-то и нет, и мстит вот так…
Давай, говорит То Федоту, ищи, когда этот камень был, когда еще не рассыпался в прах, уж я с этим камнем разберусь…
Федот ищет.
Зря, что ли, Федот книжки читает, зря, что ли, ходит по музеям, спрашивает, что, где, когда…
То отступает назад, назад, назад, в бесконечно далекое назад, когда еще был камень, когда еще стоял под палящим солнцем, окруженный почестями, когда еще чьи-то мудрые руки выводили на нем письмена…
Что же ты делаешь, говорит То, что же ты делаешь, неужели ты не понимаешь, говорит То, что нельзя так, нельзя, и не со зла я заставил тебя рассыпаться в прах, не со зла, и нечего мстить, кому ты этим лучше сделаешь…
Глупое время, говорит камень.
Глупое, глупое время.
Что ты наделало, говорит камень.
Что ты, что ты наделало.
Вот ты ничего не помнишь, говорит камень, а как ты можешь помнить, говорит камень, если твоя память была записана на мне, а меня не будет, и памяти твоей не будет, как ты не понимаешь?
То не понимает, То отчаянно пытается схватиться за остатки памяти, не может, не помнит, вот ведь черт, не помнит, что такое, Федот, какой Федот, а-а-а, Федот, а чего ему, этому Федоту надо, что значит, верни камень, какой еще камень, нельзя так, чтобы возвращать камень…
Верни, говорит Федот, верни, пожалуйста, это так важно-важно-важно…
То не понимает, что важно, То щадит камень – само не знает, зачем То позволяет камню остаться.
…вздрагивает.
Испуганно оглядывается.
Не сразу понимает, что случилось, почему, как, откуда, зачем, – что-то было, что-то ушло, и вот То по-прежнему то самое То,
