определил, или по солнцу? – спросила Юна.
– По животу, – и Саша невозмутимо разложил на последнем островке зелёной травы тарелочки с бутербродами и несладкий лимонад.
Ребята перекусили перед нелёгкой дорогой. Лимонад показался Юне слишком уж кислым, и она поморщилась. Но Саша объяснил:
– От сладкого в пути захочется пить раньше, чем сделаешь первые два шага. А нам шлёпать весь день и весь вечер – и это в лучшем случае.
Шмели попрощались, пожелали удачи и улетели, а ребята углубились в бескрайное песчаное море. Жёлтый мелкий песочек был бархатистым и мягким, как на хорошем пляже. Но его было много – слишком много. Куда ни кинь взгляд – песчаные холмы и дюны, без конца и без края. И ни единого деревца, кустика или живого существа, кроме маленькой ящерицы, прошмыгнувшей мимо.
Они не боялись заблудиться – Петин компас чётко указывал направление на юг, к морю. А море – большое, не промахнешься.
Пить на этой жёлтой песчаной сковородке захотелось сразу, но путники позволяли себе лишь по небольшому глотку, и то во время привалов. В пустыне сколько ни пей – все равно не напьешься. Вода во фляжках вскоре стала тёплой и противной, Юна вспоминала теперь кисленький холодный лимонад, как самую лучшую вкусняшку в мире.
Не меньше донимала и жара. Солнце прямо над головой припекало, как в печке. Разогретый воздух поднимался от горячего песка волнами, искажая пространство впереди. Однажды на вершине дюны Юна увидела вдали голубое озеро и зелёные деревья вокруг него. Она обрадовалась, но Саша объяснил, что это – мираж, обман зрения. Такое в пустыне бывает. А на самом деле оазис с деревьями и озером может быть очень далеко, в десятках километров – просто его изображение принесли сюда причудливые потоки раскалённого воздуха.
Они шли весь день и весь вечер. Солнце стало клониться к горизонту, и уже не так пекло. Но вода во фляжках почти закончилась, а моря всё не было видно. Если бы не занятия спортом, Юна, наверное, давно уже упала бы от усталости. Но она держалась и шла вперёд, хотя ноги стали все чаще спотыкаться. Пару раз она бухнулась на колени – хорошо, что в песке не обо что было стукнуться.
Саша начал беспокоиться – неужели они не рассчитали свои силы и расстояние? Ночевать в этих песках, без капли воды – об этом даже думать не хотелось. Губы у Юны пересохли и потрескались от жажды, но её фляжка уже было пуста, и Саша отдал ей последний глоток воды из своей.
– Саша, ты слышишь музыку? – вдруг спросила девочка.
– Нет, Юна, это – галлюцинации. Они бывают от жары, усталости и жажды. Тебе показалось.
– Да нет же, вон там, за холмом, кто-то определённо играет на гитаре.
Ребята забрались на вершину холма и увидели кактус. Он был зелёный, покрытый колючками и большой, как дерево. Юне показалось, что кактус хлопает своими круглыми мясистыми ветками, будто аплодирует. Рядом с ним в воздухе висело нечто, отдалённо напоминающее гитару, но с глазами,
