юной новая когортаПрошла по площадям, чеканя шаг.
Ещё не сломлен крымский хан и Порта.
Коварный и ещё опасный враг.
Зима не время для больших походов.
Великий Император захотел,
Пока не установится погода,
Набраться сил и отдохнуть от дел.
Вокруг сугробы. Тройка удалая
По тракту рысью бодрою летит.
Округу бубенцами оглушая,
Спешит в ней Император в дальний скит.
На снежные бескрайние долины
Он направляет соколиный взор.
Укутывает шубой соболиной
Возница-проводник седой помор.
Далёкий путь, но вот конец скитаниям.
Уже встаёт над севером заря.
Трещат дрова, дымит парная баня,
И вениками потчуют царя.
Поддали пару ловкие холопы,
Потом обдали ледяной водой.
Он колесил загаженной Европой,
Но не встречался с чистотой такой.
Такое необъятное приволье
Ты не найдёшь, объездив целый мир.
Потом ему устроили застолье —
В натопленных палатах знатный пир.
Хоть рыбу и не жаловал вельможа,
Но рыбники из сёмги и трески,
Он запивал горячим сладким кёжем.
Брал кулебяк и пирогов куски.
Он ел уху, воложи и ватрушки,
И говорил похвальные слова.
От медовухи в деревянной кружке
Немного закружилась голова.
Чтоб угоститься свежею икоркой,
Ему пришлось расстёгивать кафтан.
Когда внесли козули и тетёрки
Он был уже изрядно сыт и пьян.
Хоть было занавешено оконце,
Возможно, виноват немного хмель,
Почудилось ему как будто солнце
Кружило перед ним как карусель.
Оно его настолько ослепило,
И обдавало свежестью росы,
Что стало ясно: – это не светило,
А девушка невиданной красы.
Его глаза ни разу не встречали
Таких прекрасных голубых очей.
Светилось небо в них, морские дали,
И озаряли золотом лучей.
Румянились прекрасные ланита
И ягодная спелость алых губ.
Пьянящим соком грудь её налита.
Как от лампады осветился сруб.
Она была в парчовом туалете.
И понял он, мгновенно протрезвев,
Что никогда ещё на белом свете
Он не встречал таких прекрасных дев.
Вдали звучали дивных песен звуки.
Она стояла, опустив глаза.
Он подошёл и взял её за руки:
– Как звать тебя, красавица, – сказал.
В печи горело на огне полено.
Отсвечивалось пламя из очей.
Она в ответ промолвила: – Елена, —
И речь её журчала как ручей.
Звучал набат в груди у кавалера.
Красою неземною поражён
Он был. Дорогой Марса и Венеры
Он взял немало крепостей и жён.
Девиц изрядно
