сухой паек на неделю, валенки, ватные брюки и фуфайки, противогазы, оружие и боеприпасы. Вечером приехал автополк РГК, мы погрузили штабную документацию и имущество в «студебеккеры», кузова которых были обтянуты брезентом, и в темноте огромная колонна автомашин на хорошей скорости повезла нас в неизвестность. Я сидел в кузове, прижимаясь для сохранения хоть крупицы тепла к соседям, Мезенцеву и Яхонтову.
Без задержек и остановок мы проехали через Москву и по Волоколамскому шоссе помчались «вперед, на Запад», как тогда модно было говорить. За нами, извиваясь, бежали по асфальту белые змейки и, точно осознав, что им не угнаться, приостанавливали бег. От усталости, бессонницы и холода мы валились с сидений и теряли ощущение новизны впечатлений. Чувства притупились, сознание окутывало дремотное безразличие.
Но вот колонна остановилась для заправки. Мы выскочили из кузовов, начали прыгать и толкаться, чтобы согреться, – отлучаться от «студебеккеров» было нельзя. Но так соблазнительно за забором стоял домик с еще спящими хозяевами! Мы забарабанили в дверь, а когда из нее высунулась седая борода в старой армейской шапке, напористо ввалились в теплую темноту. Слышны были женские и детские голоса. Кто-то из наших сказал, что мы на минутку и беспокоиться не надо. Старик зажег керосиновую лампу, и она слабо осветила тесное жилье, кровати со спящими, стол, лавки. Тепло стало расслаблять тело и размывать сознание, желудок потребовал еды. Но хлеб замерз, отрезать кусок было невозможно. Я кое-как обгрызал углы буханки, другие хрустели сухарями.
На улице уже кричали на разные голоса: «По машинам!» Мы еще не отогрелись, а нам снова предстояла дорога на морозе… Вновь голову сверлил гул мотора, мимо проплывали сожженные и разрушенные здания. Кругом – безжизненные руины, присыпанные снегом. Местное население в большинстве своем было угнано немцами на строительство оборонительных сооружений, а наиболее сильные и здоровые – в Германию, как бесплатная рабочая сила для ферм, фабрик, заводов рейха…
На одной из остановок меня окликнул начальник оперативного отдела капитан Красильников, вручил пакет, я расписался за него, и он приказал:
– Попутными машинами поезжайте в город Калинин и найдите на площади при въезде сборный пункт донесений Юго-Западного фронта, отдайте пакет дежурному офицеру, он распишется в получении. Там же ожидайте прибытия нашей колонны.
Когда я ехал на открытом «студебеккере», набитом красноармейцами, стояла низкая облачность, сверху сыпалась изморось, видимость была ограниченной. Это было нам на руку – вражеская авиация бездействовала.
По пути мы обогнали мощный тягач с тяжелым орудием. Только мы обошли его, как из низкой тучи вынырнул «мессер» и с ходу ударил из своей пушки. Мы втянули головы и прижались к кузову машины, но в нас не попали, и водитель нажал на газ, набирая максимальную скорость.
Въехали в Калинин. Он не был столь сильно разрушен, как оставшийся позади Волоколамск, но целых зданий
