Чудилось, что в него можно вместить несколько отцовских поместий, вместе с конюшнями и постройками для служек. И еще здесь царил холод. В их родном Таларе зимы были мягкими, почти бесснежными, а здесь сугробы в человеческий рост, и даже меха не спасают от пронизывающего морозного ветра.
– Спину ровно, – прошипела мистрис Алесс.
Сестры слаженно выпрямились, хотя по их спинам уже можно было ровнять доски. Они направились к ступеням, стараясь не дрожать от холода и волнения. Стоило переступить порог большого зала, как их окутало тепло живого огня от огромных каминов, и слаженный вздох облегчения невольно сорвался с девичьих губ. Звук торопливых шагов привлек внимание сестер. По лестнице спускался молодой мужчина. Приблизившись, он улыбнулся и прикоснулся губами к запястью каждой лейны.
– Добро пожаловать в Далькотт, – тепло поприветствовал он. Задержал взгляд на Вейн и добавил: – Добро пожаловать домой.
И Вейн, впервые за долгое путешествие, улыбнулась. Конечно, ее жених сильно изменился и уже давно перестал быть тем мальчиком с портрета. Он вырос и превратился в красивого молодого мужчину. Высокий, с мягкими каштановыми волосами, слегка вьющимися на концах, и добрыми карими глазами, в которых плясали теплые искорки. В первый раз ее посетила мысль, что стать замужней дамой, пожалуй, не такая уж и плохая идея.
– Приветствуем вас, дер Леран, – произнесла мистрис Алесс, а сестры присели в церемонном поклоне.
– Я вижу, наши края напугали вас холодом, – улыбнулся он. – Прошу, проходите, ваши комнаты уже готовы. Отдохнете после утомительного путешествия, а после мы сможем поговорить и познакомиться поближе.
Он снова посмотрел на свою нареченную и улыбнулся. И Вейн улыбнулась в ответ.
Последующие десять дней пролетели для Вейн, как одно мгновение. Леран оказался прекрасным собеседником, и они проводили много времени, общаясь у камина в нижнем зале или в зимнем саду, который оказался просто потрясающим. Таких роз сестры не видели даже на клумбах своей матушки, а ведь она славилась цветниками на весь их край! Леран был так мил и обходителен, что даже суровая мистрис Алесс попала под его обаяние и смотрела снисходительно на его долгие беседы с Вейн, порой даже оставляя их наедине. В замке проживала двоюродная тетка Лерана, вдовая мистрис Рута, и две попечительницы быстро нашли общий язык, да порой так увлекались обсуждением методов воспитания, что забывали о самих воспитанниках. К тому же, будущий муж Вейн не делал ничего предосудительного и никогда не выходил за рамки приличий. Самое большее, что он себе позволял – это коснуться губами запястья невесты. Впрочем, так же он вел себя и с Люсиндой, да и самой мистрис Алесс. Сидя у каминов он чаще всего рассказывал им о Далькотте – суровом крае, который искренне любил.
Рядом с ним Вейн испытывала спокойствие. Не было тех романтических чувств, о которых с придыханием рассказывала мечтательная Люсинда. Но радовало уже то, что с этим мужчиной уютно. Казалось, что и вся их будущая жизнь будет такой же:
