видеть. – мрачно проговорила она.
Владимир направился к ней навстречу и произнес:
– Амалия, – он взял её за плечи. – Мне нужно обсудить с тобой один главный момент… Я должен решать это только с Громовым, но он давно не выходит с нами на связь, а мои главные помощники отправились на важное задание…
– Говори.
– Кажется, я знаю с кем мы имеем дело. И этот человек, теперь, не один… Их много, целая орава. – Владимир говорил отрывисто нервным тоном. – Хуже всего то, что они знают нашу внутреннюю систему и устройство самой Базы. Знают кто «Мы», и какой следующий шаг можем сделать… Я догадываюсь в чём дело… Несколько лет назад я допустил роковую ошибку, за которую, теперь, нужно нести ответственность.
Амалия смотрела на Волкова в ожидании:
– Не понимаю тебя. О какой ошибке ты говоришь?
– Сядь. – приказал Волков.
После того, как Амалия заняла один из двадцати стульев за огромным столом, Владимир начал говорить такие вещи, которые никому не могли прийти в голову ранее:
– Несколько лет назад я привёл в «Эти» стены человека, которого должен был уничтожить при первой же нашей встрече. Но по своей глупости и излишней человечности, я оставил его в живых и даже взял под свою Опеку, – мужчина начал рассказывать Амалии свою историю, но не смотрел на неё прямым взглядом. Он смотрел в пустоту, куда-то – мимо женщины.
– Однажды, при выполнении одного из своих заданий, что поручил мне Громов, я нашёл одну девушку. Она была еле жива, потому, что была тяжело ранена, почти ничего не соображала, едва ли была в сознании. Её оставили погибать на месте те, с кем они каждый день выживали во Внешнем мире. Каждый день она искала своего единственного родственника… Девушка не помнила кто она, откуда и как звали. Тогда, Громов вычислил её личность по отпечаткам пальцев и, мягко говоря, мы были ошарашены тем, что нам удалось выяснить. У Георгия Борха была единственная племянница, о которой он и сам не знал, не говоря уже об остальных людях… И я нашёл её. Об этом знали только Громов и я, никто более. Звали её Ванесса Борх.
Громов решал её судьбу, сначала, он хотел использовать Ванессу в достижении нашего дела с Борхом на тот момент, или обеспечить ей вечный сон. Я был против этого. Бедняжку спасло только то, что она ничего не помнила, и тогда, Громов пошёл мне навстречу и дал разрешение оставить её в Штабе. Громов дал ей возможность начать жизнь заново и придумал ей новое имя, а я стал для неё Опекуном.
После того, как Ванесса «встала на ноги», она сама стала одним из «нас» и даже делала большие успехи для новичка. Я лично многому её научил. Несколько лет назад, когда история с Георгием Борхом и семьёй Морозовых подходила к завершению, она вдруг резко исчезла и больше не вернулась в Центр «ВСС».
Сегодня, я догадываюсь о том, что Ванесса Борх вернулась, и уже не одна. Могу предположить, что память вернулась к ней спустя долгие годы. И кто знает, какое дело она хочет завершить? Что она держала в своей голове несколько лет назад, до тех пор, пока не забыла даже собственное имя? – Владимир
