они затеяли разговор, если бы они принялись обсуждать мамину новость, тогда ей пришлось бы смириться с реальностью происходящего. Буквально до этой минуты Лотти не верила, что мама и вправду уедет работать в Париж. Ей почему-то казалось, что если она не захочет отпускать маму – а ей не хотелось ее отпускать, – то все как-то решится само собой и мама останется дома. Но менять что-либо было уже поздно.
Теперь она не увидится с мамой до конца лета, а они даже толком не попрощались! Лотти резко повернулась к окну и прижала ладошку к стеклу.
Но мамы не было.
Поезд уже тронулся, за окном проплывали чужие, незнакомые лица. Лотти вдруг испугалась. Она даже не знает, когда они с мамой увидятся снова! Она вскочила на ноги и, прижавшись носом к самому краешку окна, смогла разглядеть мамино розовое пальто. Мама все еще махала рукой. Лотти помахала в ответ и, только когда перрон скрылся из виду, села на место. Ей было грустно, тревожно и очень-очень одиноко.
Трескучий голос в динамике объявлял станции. Их было много, платформа Нитербридж затерялась где-то в середине списка. Уныние Лотти снова сменилось злостью. Нитербридж – крошечный городок в глухом захолустье, и мама сплавляет ее туда на все лето. И ведь у мамы даже не нашлось времени, чтобы самой отвезти Лотти. Она посадила дочь в электричку и договорилась с дядей Джеком, что тот встретит ее на станции в Нитербридже.
– Я даже не помню, как выглядит дядя Джек, – сердито пробормотала Лотти себе под нос, еле сдерживая слезы. Однажды она с ним встречалась, но это было давным-давно, на каком-то семейном празднике, куда ее мама не очень-то и хотела идти. Мама старалась как можно реже встречаться с родственниками Лоттиного папы. Она говорила, что ей тяжело с ними видеться и она потом долго приходит в себя.
В Нитербридже у дяди Джека, старшего брата папы, был собственный зоомагазин. Лотти там никогда не бывала, но видела его на фотографиях, которые дядя Джек присылал каждый год вместе с рождественскими открытками. Одна фотография сейчас лежала у нее в сумке. Этот снимок ей дала мама, чтобы Лотти смогла узнать дядю Джека на станции. Лотти перерыла всю сумку и наконец нашла фотокарточку в книжке.
Дядя Джек был очень похож на ее папу, каким она его знала по фотографиям. Те же черные кудрявые волосы, которые унаследовала и сама Лотти, и очень темные карие глаза. В другой ситуации Лотти, наверное, пришла бы в восторг от их похожести, но сейчас ее мысли занимал вовсе не дядя, а дядин зоомагазин, где она будет жить до конца лета. Настроение немного улучшилось. Мама всегда была категорически против животных в доме. Она говорила, что они пахнут, от них сплошной беспорядок и грязь и их неудобно держать в городской квартире. Даже рыбок, что, с точки зрения Лотти, было уже совсем странно. Какие могут быть неудобства от рыбок? Так что хоть что-то хорошее все-таки было: она будет жить в доме, где есть животные. Дядя Джек жил в квартире прямо над магазином, и, судя по фотографиям, его магазинчик был не из тех скучных зоомагазинов, где продаются только собачьи ошейники и кошачьи игрушки. Она тщательно рассмотрела снимок, который держала в руках. Дядя Джек снялся на входе в магазин, поэтому было трудно понять, что там внутри, но в витрине сидел попугай и виднелись пакеты с кормом. На вывеске надпись: «Зоомагазин Грейса». И что-то еще, но что именно – на фотографии не разобрать. Слишком мелкие буквы.
«Зоомагазин Грейса». Лотти подумала, что будет прикольно жить в доме, где над входом написана твоя фамилия. Собственно, это и неудивительно. Магазин принадлежит дяде Джеку, а дядя Джек – старший брат ее папы. Лотти откинулась на спинку сиденья, мечтательно глядя в окно. Интересно, какие животные есть в дядином магазине? Может быть, котята? Настроение сразу улучшилось, Лотти даже заерзала в радостном предвкушении. Не то чтобы ей нравилась вся ситуация в целом – совершенно не нравилась, и она до сих пор страшно злилась на маму, – но это не значит, что надо портить себе все лето и вообще ничему не радоваться. Все равно мамы рядом не будет, и она не узнает, хорошо Лотти или не очень. А в разговорах по телефону будет нетрудно изобразить, какая она бедная и несчастная.
Всю дорогу от станции до магазина Лотти сидела в машине притихшая и молчаливая. Она ухитрилась напрочь забыть, что у дяди Джека есть сын Дэнни, хотя мама тысячу раз повторила ей перед отъездом, как это здорово – познакомиться с двоюродным братом. Дэнни был всего на год старше Лотти, но гораздо крупнее и выше ростом. Симпатичный – настоящий красавчик – и, кажется, самоуверенный до невозможности. Лотти никогда не была застенчивой, но рядом с Дэнни она терялась и совершенно не знала, о чем с ним говорить. Они что, должны подружиться только потому, что они родственники? Наверное, ему тоже было немножко не по себе: он неожиданно узнал, что в его доме поселится совершенно ему не знакомая двоюродная сестра. Не сказать, что Дэнни был совсем уж неприветлив, но он всю дорогу смотрел в окно и почти ничего не говорил, и на фоне его молчания было особенно заметно, как сильно старается дядя Джек поддерживать непринужденный разговор.
В дядином микроавтобусе странно пахло, и Лотти старалась не
