у них, обнаруженных гитлеровцами, не было. Как, впрочем, и у всех других.
Красноармеец достал из подсумка две мощные Ф-1, отложил в сторону ППШ и проговорил:
– Сейчас, суки, вы у меня лезгинку спляшете!
Он взял гранаты, поднялся, одну метнул в десантный отсек бронетранспортера, другую – в ту сторону, где залегла большая часть эсэсовцев. Два взрыва прогремели почти одновременно и явились для немцев полной неожиданностью.
Гурули подхватил автомат и тремя очередями расстрелял уцелевших эсэсовцев. После этого он бросился к грузовикам.
Пулеметчик переднего бронетранспортера вздрогнул от разрыва гранат, обернулся, увидел дым, пыль и вторую боевую машину, поврежденную взрывом.
– Ганс, уходим! Русские зашли с тыла, – крикнул он механику-водителю и спрыгнул на землю с той стороны, где находился Гурули.
Пулеметчик увидел его и замер, потом судорожно расстегнул кобуру. Гурули всадил в него очередь.
Тут отделение эсэсовцев обошло бронетранспортер.
Лейтенант Зинков увидел это и закричал:
– Бадри, сзади! Падай на землю!
Грохот выстрелов помешал Гурули услышать голос заместителя командира группы. Автоматная очередь пробила его спину. Пуля попала в сердце. Красноармеец из солнечного Тбилиси упал на землю.
Акчурин дал очередь, но эсэсовцы проявили незаурядную прыть, успели укрыться за бронетранспортером.
Командир группы чуть приподнялся и крикнул:
– Арамян!
– Я! – ответил младший сержант.
– Живой?
– Живой. А вот Миронова, Лазарева и Гурули больше нет.
– Знаю. Захарова с Лисенко видишь?
– Нет, они отошли, но недалеко.
– Тогда держим оборону. Прикрывай левый фланг.
– Да, командир, прикрываю.
– Нам нужно продержаться минут двадцать. Потом по моей команде отход вслед за Захаровым и Лисенко.
– Товарищ капитан, не дадут нам немцы уйти.
– Ничего, даст бог, прорвемся!
– Он сейчас спит, не видит ничего.
– Значит, сами уйдем.
– Хорошо бы.
Акчурин повернулся к заместителю и распорядился:
– Жора, спустись по восточному склону и займи позицию с правой стороны.
– Ты останешься здесь?
– Да. Сейчас фрицы придут в себя и двинутся в атаку. Я не позволю им посадить в бронетранспортер пулеметчика, так что пойдут пехота и эсэсовцы. Держи с Арамяном фланги, с фронтом я разберусь. Бой двадцать минут. Это одна атака гитлеровцев. Отобьемся – отходим. Строго по моей команде.
– Будут преследовать.
– Закружим.
– Мне бы твой оптимизм. Я пошел.
Лейтенант спустился со склона, занял позицию прикрытия северного фланга, выложил на траву запасной диск к ППШ, приготовился к бою.
Гитлеровские
