он просто забирает еду у других заключенных. Рикардо всем весом придавливает меня к стене, и я задыхаюсь, когда он прижимается лицом к моей щеке. Из его рта несет рыбными потрохами с рынка, и меня тошнит.
– Значит, пытаешься защищаться, – хрюкает он. – Мне это нравится.
Стражник заносит руку и ударяет меня кулаком в живот. Я съеживаюсь от боли, но все равно поднимаю ноги. К сожалению, я не попадаю в цель, но тем не менее вонзаю колено в его бедро. Удар заставляет мужчину упасть на землю, и я перепрыгиваю через него. Прежде чем я успеваю добраться до двери, его мясистые пальцы впиваются в мою лодыжку и оттаскивают меня назад. Я падаю на твердый каменный пол, а гнилая солома не смягчает удара. Боль распространяется по моему телу от пальцев ног до головы. Я издаю стон и перекатываюсь набок, ударяясь плечом о железную решетку. Следующий удар приходится на мое лицо: бровь разбита, а кровь стекает по щеке. У меня перехватывает дыхание, но я стараюсь не терять сознания, собираюсь с силами и цепляюсь за его ногу, прежде чем Рикардо успевает пнуть меня еще раз. Окружающий мир расплывается, потому что мой глаз опух. Стражник, застонав, падает на спину, когда я тяну его ногу к себе.
Мне нужно заставить его замолчать, пока другие стражники не услышали его, размышляю я сквозь туман своего гудящего черепа. Невзирая на боль, я сажусь на мужчину и прижимаю руку к его горлу. Я давлю снова и снова, пока он не начинает хрипеть. Скрипящий звук слишком поздно доносится до моих ушей. Злость на этого отвратительного человека слишком велика, она сделала меня неосторожной. Я прихожу в себя только тогда, когда меня оттягивают от него.
– Ты, грязная дрянь! – кричит кто-то мне на ухо, через мгновение прижимая к стене. Другой стражник схватил меня и бьет по лицу. Один раз, второй, третий. Я хватаю воздух ртом и пытаюсь защититься руками. Но их кто-то держит. Я слышу смех и ощущаю очередной удар в живот.
– Ты нас за идиотов держишь, сволочь? – спрашивает другой мужчина. Я пытаюсь понять, сколько стражников собралось в моей камере. Со сколькими из них я могу сразиться и как долго смогу держать оборону? Они решили сделать кое-что похуже, чем просто избить меня. На секунду я притворяюсь, что сдалась. Хватка на моей руке сразу ослабевает.
– Вот и хорошо, – раздается голос справа от меня. – Лучше не сопротивляйся.
Я стараюсь хоть что-то разглядеть сквозь свои опухшие веки. Их трое, включая Рикардо, и они оставили дверь широко открытой. Если я до нее доберусь…
Один из мужчин дергает мои брюки, другой хватает меня за грудь. Меня на мгновение парализует от страха и отвращения.
Животные! Брюки скользят вниз. Я вытягиваю свою ногу, прежде чем парень, севший на корточки передо мной, успевает коснуться моей кожи, и ударяю его коленом по лицу. Он с криком падает на спину и сбивает стоящий на полу фонарь. Сено тут же вспыхивает и начинает дымиться. Второй мужчина получает правым локтем по шее. Рикардо пытается потушить огонь,
