читать книжки, тем более те, что пишет глупая мать. Которая тормоз. В то время как все люди хорошо живут, или хотя бы пытаются, она им долбит про какую-то духовность и ходит в рваных колготках.
О чем я пишу? Кроме тех книг, которые я писала раньше – «Графоманка», «Чудовищный цветок» (стихи), «Бася», «Мелисса», «Ария», у меня в работе около 4 сборников статей под общим заголовком «Крупным планом». Это тоже для вечности. Там разные люди: Тайганова, Архипов, Сопин, Щекина, Жаравин, Сучкова. Поскольку были всякие мероприятия, и в том числе литературные чтения, статей накопилось много. Большинство я набрала на компьютере сама. Теперь надо аккуратно по авторам размакетировать, распечатать. Если кто-то будет изучать историю вологодской литературы, это будет нужно. В этом году Тайганова пыталась пропиарить вологодских авторов в Интернете, повесила туда и мою «Графоманку» на какой-то конкурс «Тенёта-Ринет». Ничего я там, конечно, не займу, там все такие крутые, акулы пера, но прибавилось пять читателей, тоже нормально. (Грустно лишь то, что она, видимо, пытается привлечь меня к совместной работе, но я уже не могу. Моя преданность ей давно кончилась. Да. Это было дело жизни, но оно рухнуло. Это, однако, еще не конец света…)
Я кое-что доделала из своих произведений, кое-что начала. Закончила большую работу «Горящая рукопись». Это поэма в 140 страниц, написана практически вся белым стихом (без рифмы, но ритмом). Это очерк подпольной литературы плюс всякие истории, даже любовь есть. Андеграунд, подпольная литература – это существует и теперь, когда, казалось бы, можно печатать всё. Но в Вологде засилье патриотических писателей-почвенников, и народ так привык их любить и почитать, что всё прочее в упор не видел. Это же многолетняя пропаганда была, а что я могу сделать, если одна тонкая книжка встает в 3 тысячи? Они все тиражи бесплатно получили, партия помогала. Так целое поколение вымерло. Поэтому рукописи и горят… Михалыч сейчас мало вникает в мои писания, он увлекся культурологией, пишет пресс-релизы об образовании. Но он сказал, что «Горящая рукопись» – энциклопедия провинциального культурного сознания.
Сейчас заканчиваю повесть про художника-самоучку с рабочим названием «Спасибо…» (в расшифровке «Спасибо, господи, что не до смерти»). В рукописи 80 страниц, значит, в книжке будет около 160, для повести как раз. Мне осталось только вставить кое-где описания картин и связать их с настроением глав. Повесть имеет главного героя, чей реальный прообраз есть в жизни. За время работы в гостиной я много интересного о нем узнала, да и вообще о художниках. Наложились и собственные представления о творчестве. Есть даже любовный роман, да и как без него, иначе читать не будут. У меня сильные муки с заголовком. «Спасибо» – это пошлость, «Благодарю» – банально, скучно, «Художник» – может, он таким и не стал, да я и не профи… «Чаша сия» – блин, так высокопарно, но больше всего подходит по смыслу. Наугольный говорит: проще называй,
