понимал, что догонят, спустился с Горы, доскакал до ближнего леса, постарался уйти не в бор, где все издали видно, а по краю к березняку. Второй конь, которого берег для Ярополка, послушно шел рядом. Киевляне с удивлением смотрели вслед несущемуся галопом Варяжке, недоумевая, чего это он? Он не стал уходить, как было задумано: с князем прямо через пристань, там Ярополка бы не тронули, а вот его милостнику одному помогать вряд ли стали бы, как-никак бросил своего князя на произвол судьбы! Объяснять, что князя заманили обманом и предательски убили, некогда, потому и бежал лесом. А вот дальше конем не пройдешь, можно только по дороге, но там быстро настигнут. Оставил обоих коней, как ни болело сердце за хороших жеребцов: сам выбирал, холил, лелеял, к седлу приучал, к своей руке… Дорог хороший конь, но жизнь дороже.
Закатное солнце осветило медленно бредущего в сторону степи бывшего княжьего милостника с конем в поводу. И милостник бывший, и князь тоже… Как-то судьба сложится? У Варяжка были знакомые среди печенегов, да только на правой стороне, а уходить пришлось по левой. Степняки есть степняки, не посмотрят, что знаком дальним родичам, тем более что правобережные и левобережные не всегда и меж собой ладят. Попадешься кому не тому, сказать, кто ты и откуда, не успеешь, печенеги либо бьют издали, либо арканят.
Солнце уже почти спряталось за полоской дальнего леса, Варяжко стал подумывать, где ему устроиться на ночлег, ведь разводить костер нельзя, опасно, но и сидеть одному среди степи опасно. И вдруг послышались крики, голоса были гортанными, ясно, печенеги. Пробормотав: «Только вас не хватало!», беглец остановился. Убегать бесполезно, догонят – только хуже будет. Шестеро конных приближались быстро, на подъезде загорланили по-своему, чтоб стоял, не двигался. Варяжко понял, ждал. По своей привычке степняки, подъехав, закружили, стараясь испугать как можно сильнее, чтоб тоже покрутился, теряясь. И с этим киевлянин был знаком, крикнул:
– Чего мотаетесь? Я один!
Сзади раздался насмешливый голос:
– Вараш, ты ли?
Беглец оглянулся: на него конем наступал всадник в меховой шапке, надвинутой на глаза, несмотря на теплую погоду. Голос знакомый, только не вспомнить, кто это. На всякий случай ответил:
– Я.
– Почему один? Как здесь оказался? – Всадник перестал напирать конем, но не спешился. Стоять перед конным было не слишком удобно, только выбирать не приходилось. Варяжко ответил как можно миролюбивей:
– Князь Ярополк убит, я бежал. Мне к Тимрею надо.
– Зачем? – Голос степняка стал жестким, почти пронзительным. Тимрей князь правобережный, его на левом не любят. Варяжко пожал плечами:
– Ну, не к нему, так к кому другому…
– Зачем? – снова поинтересовался печенег. Чего уж скрывать, теперь ему жить с этими людьми бок о бок, если, конечно, оставят в живых…
– Мстить за своего погибшего князя буду, клялся!
Клятвы степняки уважали, клятвы надо выполнять. Вокруг одобрительно загалдели
