напитки, уточнила, нужно ли что-то еще. Получила отрицательный ответ. Одарила всех обворожительной улыбкой и удалилась. Ревность. Отчетливая ревность. Хоть что-то во мне от нормальной бабы осталось.
–– Я могу участвовать в расследовании?
–– Безусловно, – кивнул маг, – я тебе совершенно доверяю. Лояльность Земле и лично мне ты доказал и не единожды. Помимо клятвы, которую ты мне принес.
Демон улыбнулся. Это сразу смягчило его лицо. Теперь, даже несмотря на рога и жуткие алые глаза, он стал казаться даже с какой-то стороны симпатичным.
–– Яна, – вдруг обратился он ко мне, – вы впервые видите демона?
–– Да, – кивнула я.
–– Вы удивительно стойкая женщина, – наклонил голову тот, – впрочем, у Льда другой и не могло быть, – усмехнулся, – жаль, что наше знакомство началось не с той ноты. Надеюсь, продолжится оно более приятно для нас обоих.
Я растянула губы в вежливой улыбке и снова кивнула. Не знаю, что на это отвечать.
–– Я буду сопровождать Яну на осеннем балу, Тир. – Диме явно не понравилось что демон со мной заговорил.
–– Чудесная новость, Лед, – Моратриель явно крепкий орешек, – рад, что ты планируешь остепениться.
Глава 4. Чудеса
Он изучал мою спину. Губами, пальцами. Не торопился. Дима всегда умел сочетать в себе страсть и нежность. Но мне слишком хотелось спать, чтобы ему ответить. Это то самое чувство, когда несколько неудобно, что ты просто лежишь, вот только проснуться до конца не выходит. Маг что-то прошептал.
С ним хорошо. Несмотря ни на что. Пожалуй даже то, что я совершенно не выспалась, компенсировалось способом пробуждения. Повернулась, нашла его губы. Такие мягкие, теплые. Он знает, что я не люблю страстных поцелуев до утреннего умывания и чистки зубов. Но прикосновение… оно сводит с ума значительно больше, чем даже самые глубокие и страстные поцелуи, если оно вовремя.
–– Яаан, – он улыбнулся уголком губ, – может быть сегодня не пойдем на работу? М?
Конечно пойдем. Съемки. Это уж поинтереснее беготни за демонами, истинными полудохлыми магами, истинными живее всех живых магами с Крайны и прочими нарушителями закона и устоев моего родного мира.
Сначала я не очень понимала, зачем Диме кино, книги. Тем более, что загруженность и так у него на двести процентов, как и ответственность. Но теперь впереди всех бегу. Отдушина. Искусство – это возможность сказать всему миру то, что хотел бы услышать от мира сам. Искренне. Значительно более откровенно, чем самому себе. И для меня, как и для многих, это единственное спасение от раздирающей внутренности пустоты. Тишины. Темноты.
Я любовалась магом. А он задумчиво разглядывал содержимое гардеробной, стоя в дверях. Обнаженный. Он никогда не был совершенным. Обычный человек, пожалуй, ему не мешало бы немного скинуть жирок, совсем чуть-чуть. И все же Лед обезоруживающе красив. Крепкий, сильный, живой, настоящий. Глядя на него представляешь, как пальцы будут скользить
